Книга Огни Хафельберга, страница 210 – Софья Ролдугина

Ну, нет, но если всё пойдёт по худшему сценарию, мне можно будет вообще не возвращаться, лечь под кустом и сдохнуть. — Сдохнуть вменяемом, потому что слетать с катушек ещё.

Хреновее. — Он тебе ничего не сделает, — уверенно заявила Ульрике.

И добавила, подумав, — я заступлюсь. — Ещё чего не хватало, чтобы за меня заступалась женщина, — возмутился Марцель.

Вот тогда и не ной. И вообще, он тебе что, настолько нужен, зависишь от него?

Гортань свело, как от глотка лимонного сока. — Почему он мне настолько нужен? Я… Я не хочу свихнуться. Мне… Мне нужно слушать его океан, чтобы не забыть, кто я. Я просто привык. Я не хочу искать никого другого. Мне не нужны ни стратеги, ни тактики. — только его океан. Из-за меня он убил Рен. Он все-таки вернулся за мной, нянчился со мной

девять лет, вытаскивал из дерьма, берег, не давал.

Свихнуться, и я не знаю, зачем. — А он к тебе не привык? — Зачем мне быть и куда идти, если не с ним?

Ему удобно, — буркнул Марцель и пошевелил пальцами на ногах. Подсохшая грязь неприятно стягивала кожу и осыпалась неряшливыми комочками. Пока я приношу пользу, он меня терпит, позволяет оставаться рядом. Ну, я типа рыбы прилипал и вообще-то. Ему пришлось из-за меня отказаться от очень важного человека или от будущего даже. — Может, он просто выбрал другое будущее?

Марсель пожал плечами. — Мы с ним как фрики смотримся, да? Ну, в смысле, странно. — Как идиоты, — улыбнулась Уллирике, — оба. — Настоящего очень мало, и если рядом с тобой оказывается что-то настоящее, это надо беречь. Или кто-то настоящий. — А я не берегу, — Мартелет вернулся.

Ульрик ею внезапно наклонилась и прижалась к его плечу, так что когда Мартелет обернулся, то оказался с ней лицом к лицу, едва ли не сталкиваясь носами.

Так подростки целуются, да? А если я скажу, что ты можешь идти со мной? И я тебя никогда не оставлю. Ты пойдешь?

Очень тихо спросила Ульрике. У Марцеля появилось ощущение, что кости начинают плавиться, как пластилин. В голове зазвенело. — А ты обещаешь? — Да. — так же серьезно сказала она, и Марцель сразу поверил. Ульрике не лгала ни единой мыслью, и он знал, что она сможет его удержать.

Не на грани нормальности, уже за гранью, но там он тоже не будет чувствовать себя несчастным, потому что и сама ульрики ненормальная.

А вдруг это и есть твой выбор, Мартель?

Другая судьба. У Шелтона уже был шанс.

Справедливо, если и у тебя будет. Так себя чувствуют те, кто продает душу. Темнота наваливалась со всех сторон, ненастоящая, иллюзорная, но такая густая, что в ней можно было захлебнуться. Марцель дышал учащенно, но кислорода все равно не хватало. Капельки речной воды стекали с мокрых волос и щекотали спину. Ветер заунывно гудел под мостом на одной ноте. Или это только мерещилось?

А он без меня? — Да. — Почти беззвучно выдохнула Ульрике.

Если это правда, и ты действительно рыба прилипала, Тогда он не заметит и просто пойдет дальше, а ты получишь то, что будет по-настоящему твоим. Ты же хотел семью и детей, которые не будут такими как ты.

А ты… Марсель не договорил, захлебнувшись словами, но Ульрике все поняла.

А я хочу….

Он прикусил язык. Дальше говорить было нельзя. Только целовать. И опять получалось по-дурацки. Мокрая одежда, босые ноги, расползающаяся под коленями сырая земля. Волосы липли к телу и лезли в рот, и Ульрики отфыркивалась как кошка, и горячо дышала ему в ухо, пока он целовал шею и плечо, и в мыслях у нее была ночи костры. Где-то совсем близко разговаривали две женщины, и голоса становились все ближе.