Онлайн книга «Огни Хафельберга»
|
И он точно на мальчика. — Ну, клёво! — Марсель сложил полотенце на крышке соседнего сундука и влез в штаны. — Вот невезуха. Если они тоже намокнут, то без белья неприлично будет. — Значит, постараюсь не намокать. — А свитер мягкий. — Ещё бы. Сделан с любовью. У Лирики зябко подняла воротник халата. Ты отнеси пока в ванну полотенце, а я схожу и оденусь. Жди меня на кухне. Марцель послушался. Он кинул полотенце все в ту же корзину для белья, потому что оно было безнадежно испорчено густой чердачной пылью, а затем по памяти нашел кухню, совмещенную со столовой. Как и в первый раз, там везде дремали кошки. На стульях, на столе, на микроволновке. Бригитта Кауфер, кутаясь в шаль, помешивала чай серебряной ложечкой. — Это моего сына. — Что? Не сразу сообразил Марцель. — Это вещи моего сына, — хмуро повторила Бригитта Кауфер. Шаль лежала у нее на плечах, как толстая паутина. — Я говорила ему, что нельзя уезжать из Хаффельберга. Он не послушал, бежал с этой дурочкой. Сердце у Марцеля кальнуло, но это была чужая боль. — И как они поживают? Умерли давно, — пожала плечами фрау Кауфер. — А я теперь сумасшедшая старуха в черном. — А-а, извините, — ляпнул Марцель, не зная, что сказать. — Вам, наверное, неприятно, что я его вещи взял. — Бери, — разрешила фрау Кауфер. «Всё равно некому отдать. Сухая ветвь, пустоцвет», — забормотала она. Образы в её мыслях были неразличимы и пропитаны флёром печали. «Не уберегла, не смогла, кровиночка моя…» Здоровенный серый кошак, до того крутившийся вокруг кокетливой полосатой кошечки, подбежал к Бригите Кауфер, мяукнул и принялся отереться о её ноги. Марцель. Она растерянно опустила руку и потрепала его по ушам. — Интересно, если Бригитта — сухая ветвь, а ее сын умер, то откуда взялась Ульрике? Или его жена успела родить? Что-то подсказывало Марселю, услышав напарник эти размышления, то сразу назвал бы его идиотом. За недогадливость. — Ты идешь? — заглянула Ульрике на кухню, теребя ручку зонта. Иду, — подскочил Марсель и поспешно вышел в коридор. «Чёрт! Да ты опять в чёрном! Издеваешься?» «Не-а, у меня почти все вещи чёрные», — хмыкнула Ульрики. «Кстати, я ещё и ботинки нашла. А носки бери мои, они тёплые». «Ну да, только тёплых носков мне не хватало. В смысле, спасибо». Дождь на улице перестал, но тучи стали гуще и темнее, как будто их кто-то специально утрамбовывал. Зябко переминаясь с ноги на ногу на крыльце, Марцель пошарил по карманам и чертыхнулся. Сигареты остались в комнате на втором этаже гостиницы Вальцев, так же, как и спички и очки с цветными стеклами. Без всех этих мелочей было неуютно. — Как голый стою на площади, — пожаловался он себе под нос. — Хотя… Не. Тогда бы я себя не так хреново чувствовал. — Курить хочу. «У Вебера попросишь, он дымит, как паровоз», — пожала плечами угряки. — Поэтому всю его зелень пришлось отвезти в участок. — И там бедняжка Герхардт вкалывает, как проклятый, а злобные монстеры и диффенбахи мечтают его сожрать, — радостно закончил Марцель. Мысль о том, чтобы попросить у Пирокинетика сигарету, вызывала приступ нервного веселья и чувства дежавю. А город был болен. Изменился, кажется, сам воздух, его не хватало, словно на каждом вдохе вместе с глотком кислорода в легкие просачивалась пустота, постепенно заполняя альвеолы пузырьками ничто, а потом кровь разносила ее по всем клеткам организма. И Марцель чувствовал себя непринадлежащим материальному миру, остро, как никогда прежде. |