Книга Огни Хафельберга, страница 220 – Софья Ролдугина

К монастырю Марцель крался за дворками, через чужие сады, по узким проулкам между участками, как угодно, лишь бы не попасться случайно Шелтону на глаза. Уже начинало темнеть. До Веберов они добрались около четырех, значит, с учетом беседы и ожидания, время близилось к половине седьмого. Нависшие тучи тоже света не добавляли, и в сгущающихся сумерках Марцель чувствовал себя немного спокойнее. А в доме Вальцев все так же горел свет, и красные занавески также делали его похожим на огонь.

Ворота монастыря были закрыты, но калитка оказалась не запертой. Марцель толкнул ее и быстро шагнул во внутренний дворик, оглядываясь по сторонам и вслушиваясь в чужие мысли. Никого. Уже, оказавшись внутри монастыря, Марцель сообразил, что все должны быть на службе, на вечерней, как вроде бы говорила сестра Анхелика, а значит, бояться нечего.

В башне было промозгло и зябко. Ежесь и натягивая рукава на пальцы, Марцель поднялся по лестнице. Он никуда не торопился, когда уставал, то останавливался и садился на ступени. Наверное, поэтому он не слишком удивился, когда услышал сперва отголосок знакомых мыслей, а затем и топот. — Ты через ступеньку прыгала, что ли? — Ага, — улыбнулась Ульрике и торжественно подняла над головой пакет. — Только пицца помялась.

Она и мятая вкусная, — пробурчал Марцель и галантно забрал у Ульрики пакет. — Ух, тяжелый! Ты что туда напихала? — Еще минералку, две бутылки, влажные салфетки и покрывало. Марцель чуть не оступился. — В пиццерии продается и покрывало? Ульрике прыснуло в кулак. — Не-а, я стащила там с дивана. Потом верну.

Да и за пиццерией сегодня Дитер присматривает, а он балбес, может, и не заметит. — Мне уже начинать тебя бояться, — фыркнул Марцель. — И почему, интересно, кажется теперь, что мной вертят уже два человека? — Потому что у тебя хорошая интуиция, — спокойно предположила Ульрике. Марцель поперхнулся смехом. На вершине башни оказалось темно и далеко не так холодно, как думалось.

Стояла тишь и абсолютное безветрие, душное и давящее. Грозовые тучи плотно обложили небо, и только на западе просвечивало красноватое пятно, заходящее солнце. Сама площадка была немного больше, чем запомнилась Марцелю по предыдущим визитам, и лето темнота сыграла шутку с восприятием. «Где будем покрывало стелить?» — Здесь! — ткнул Марцель пальцами себе под ноги.

Хотя бы не у самого спуска. Может, успеем заметить, если кто-нибудь начнет подниматься по лестнице. — Ну, деваться всё равно некуда, не прыгать же с башни. — Пожала плечами Ульрике. — Кстати, держи. И она кинула ему пачку сигарет. — Там внутри зажигалка. Марцель принюхался к сигаретам, ни ментол, ни яблоко, обычная курева. — Ульрике! — торжественно начал он.

Я тебя люблю. Очень. — Женишься? — Неа. Именно потому, что я тебя люблю и берегу от стрессов. Ульрики хихикнула, расправляя покрывало. — Садись уже. Сюда, поближе. — улыбнулась она и похлопала ладонью рядом с собой. — Будем смотреть фотографии. Кстати, не подпали альбом, нам его еще потом возвращать надо.

Ага, — согласился Марцель, поджигая сигарету. Руки слегка тряслись. Только прикурив, он понял, насколько был напряжен все это время. «Слушай, а снизу огонек никто не увидит?» «Даже если увидит, то подниматься не будет. Я здесь столько раз ночевала, и ничего». Придвинувшись вплотную к ульярке, Марцель щелкнул колесиком зажигалки и открыл альбом. С последней страницы. Фотографии были не слишком четкими и явно постановочными. С них смотрел один и тот же мальчик лет пятнадцати, в саду, за рабочим столом, в библиотеке.