Книга Пока воды Венеции тихие, страница 79 – Фульвио Эрвас

Стуки проснулся с ощущением, будто его мозг залит аммиаком. С невероятным трудом инспектор разлепил веки – он, который каждый новый день встречал с энтузиазмом, ведь ему удалось пережить еще одну ночь.

Стуки пошарил рукой по полу в поисках папок с документами. Пусто.

Антимама! В замешательстве он свесил голову с кровати – ничего! Полицейский пулей вылетел из постели и полез под кровать. Но и там он ничего не нашел. На прикроватной тумбочке лежали несколько бумаг, которые инспектор вчера вынул из папки и собирался перечитать перед сном, но так до них и не добрался. Голова Стуки гудела, словно на нейроны головного мозга была вылита целая бутылка сульфитов. Что такое он вчера пил?

Пока Стуки второпях одевался, он повторял про себя то, что запомнил из дела об иностранных туристах, соревнуясь с тревогой, которая прилагала все усилия, чтобы инспектор вспомнил как можно меньше. Раннее старческое слабоумие, излишки просекко, пропажа документов расследования. А что, если их украли? Но кто? И самое главное – зачем?

В папках инспектора Скарпы были отчеты о расследованиях и карточки с информацией на каждого подозреваемого, попавшего в поле зрения полиции. Первым шел сам журналист Зорзи, однако он умер больше года назад. Далее следовали двое или трое служащих гостиниц, где останавливались погибшие туристы, и крупье казино. Еще были уполномоченный магистрата по водным делам, реставратор мебели, продавец овощей и фруктов, развозивший и продававший свой товар с лодки, сотрудник Государственного архива, хранитель знаменитого музея венецианского искусства Ка-Реццонико. Стуки обнаружил фотографии нескольких старых знакомых еще по делам с бомбами: к ним Скарпа питал особую привязанность. Досье завершала целая компания дебоширов: работник железной дороги, который не раз привлекался за драки с туристами, пара членов клуба гребли и некоторые другие, данные о которых Стуки пока не мог восстановить в памяти. Все – люди с накачанными мускулами и мощными спинами. «Точно! – вспомнил Стуки. – Среди них был еще матрос вапоретто по имени Николо Эриццо. Мастер боевых искусств, на него не раз поступали жалобы за грубое обращение с пассажирами, особенно с немцами».

– Синьора Елена! Синьора Елена! – позвал Стуки.

Куда могла запропаститься эта странная женщина? Может быть, она и взяла документы?

А на матроса стоит обратить особое внимание. За годы работы он перевидал множество приезжих и имел возможность наблюдать за ними и слушать их разговоры. Каждый матрос на вапоретто наверняка имеет свое личное мнение о туристах в Венеции. Впрочем, эти суда плавают по большим водным артериями и не могут заходить в каналы помельче. Преступник должен быть из тех, кто исходил Венецию вдоль и поперек и отлично знает все закоулки города. Эриццо был уроженцем Венеции, но давно жил на материке, в Местре. Возможно, поэтому Скарпа оставил версию с матросом, впрочем, как и со всеми другими подозреваемыми, каждый из которых завел инспектора в тупик.

– Синьора Елена!

Но старушка как сквозь землю провалилась. Если это она взяла бумаги, зачем они ей понадобились? Искать номера для лотереи?

Скарпа был убежден, что разгадку странных смертей нужно искать в письмах в редакцию «Газеттино». Что это своего рода код. Выданный непроизвольно. Или же, наоборот, вполне осознанный и хорошо продуманный план операции, который есть у каждого уважающего себя преступника.