Онлайн книга «Пока есть просекко, есть надежда»
|
– А в плане денег? – И в этом тоже. Стуки заверил антиквара, что считает его мнение о графе очень ценным для расследования. Но не менее важно было найти орудие убийства, этот проклятый пистолет. Нет, антиквару о нем ничего не известно. Он не торгует оружием. Конечно же, он был наслышан об этом увлечении графа. Многие благородные люди питают страсть к оружию. – Послушайте, вы вывозили мебель с виллы Анчилотто. Возможно ли, что кто-то из грузчиков нашел пистолет и оставил его себе? Без злого умысла, это понятно. К примеру, чтобы стрелять ночью лис. Антиквар задумался. Он перебирал в уме одного за другим всех мужчин, которых посылал к графу. Но среди них не было никого, кто интересовался бы боевым оружием или охотой. – Нет, это невозможно, – ответил он наконец. – Вы уверены? – Абсолютно, – ответил антиквар и, не сомневаясь в своем умении видеть людей насквозь, продиктовал координаты всех троих. Но и эта гипотеза оказалась ошибочной. Все трое были порядочными людьми, рабочими, которые подрабатывали у антиквара после смены на фабрике, чтобы оплатить зубные пластинки своим детям. – Вы не видели никакого пистолета: ни на стене, ни внутри одного из ящиков, ни в каком другом месте? – Нет, – ответили все трое. Разочарованный Стуки вел машину медленнее, чем обычно. Даже Ландрулли быстрее ездил. Почему, задавал себе вопрос инспектор, Леонарди предпочитает двигаться в этом направлении? Комиссару осталось два года до пенсии, понятно, что он не хочет лишних проблем. Но в чем именно заключались проблемы? Что Леонарди должен тщательно скрывать от всеобщего внимания? И что в наши дни может покоробить общественное мнение? Люди уже ко всему привыкли. Конечно, что касается цементного завода, комиссар во многом еще не разобрался. Например, он не знал подробностей о надписях на заводских стенах. Стуки позвонил секретарше. Инспектору показалось, что девушка обрадовалась, услышав его голос. По ее словам, голос Стуки напоминал ей кого-то. – Он кажется голосом… – Это не важно, девушка! – Нет, в самом деле, кажется, я слышала ваш голос по телевизору. – Вы помните что-нибудь о надписи, которую потом закрасили известью? – Конечно. «Прах ты и в прах возвратишься». Мы все смеялись. – И Спеджорин тоже? – Не думаю. Он сразу же приказал рабочим ее закрасить. – Вы помните, когда точно это случилось? – Где-то в первых числах июня. – Каким цветом была выведена надпись? – Желтым. Если разобраться, повсюду в этой местности были особые производственные цепочки. Каменные карьеры, строительные фирмы, торговля недвижимостью. Или же большие предприятия по переработке отходов и транспортировке мусора в соответствующие центры утилизации. Сеть огромных финансовых интересов, которая душила свободный рынок: «свои люди», тайная поддержка и услуга за услугу. Вырытые ямы тут же засыпаются: вредные отходы всех сортов попросту закапывают в землю. Связи с местными администрациями и распределение инфраструктурных проектов доступны только тому, кто принимает правила игры. Всё в рамках закона, разумеется, но никакой прозрачности. Потому что делать все по правилам, уважительно относясь ко всем и ко всему, не приносит доходов. А тех немногих, которые стараются поступать честно, или высмеивают, или презирают. Если они не сходят с ума. |