Книга Человек, который не спал по ночам, страница 28 – Дэвид Хэндлер

Королева соула заслуживала высших похвал. «Мини» — наивысших. Я добрался до шоссе и в приподнятом настроении помчался в потоке машин, смакуя шампанское. Лулу, лежавшая на сиденье, приняла сидячее положение, чтобы смотреть в окошко на мелькающие за окном пейзажи и время от времени сопеть, когда они особенно приходились ей по сердцу.

Когда мы добрались до Лондона, у нас еще осталось немного времени, чтобы провести кое-какие разведывательные мероприятия — это представлялось крайне важным, принимая во внимание тот факт, с кем я собирался провести сегодняшний вечер. Затем мы отправились в Вест-Энд, где я и оставил машину недалеко от театра. Театр Ее Величества мне был по душе. Во-первых, он был старинным, во-вторых, поддерживался в прекрасном состоянии, в-третьих, в нем присутствовала достаточно камерная атмосфера, ну и в-четвертых, он славился своими традициями. У нас на Бродвее до недавнего времени еще оставалось несколько подобных театров, но пару лет назад их снесли, чтобы построить вместо них огромный гостиничный комплекс, которому самое место где-нибудь у аэропорта. В Атланте.

Мерили забронировала нам два места у прохода. Я посадил Лулу с краю, чтобы ей было лучше видно. Собака тихо заскулила, когда в свете рамп на сцене показалась Мерили. И не одна она. Мерили выглядела сногсшибательно, ее золотистые волосы до пояса и белое платье так и сияли в лучах лампы. При том что мою бывшую жену не назовешь классической красавицей. У нее аристократические, почти мужские нос и подбородок, а лоб может показаться чересчур высоким. Ее телосложение не назовешь хрупким: широкие покатые плечи, мощная спина и крепкие длинные ноги. Только сейчас до меня дошло, что она гораздо выше Энтони Эндрюса. Чтобы не возвышаться над ним, ей пришлось отказаться от туфель на каблуке и слегка ссутулиться.

Играли они зажигательно, с перчинкой, как и предполагает сюжет. Трейси, героиня Мерили, получилась что надо: внешне вроде бы девушка со стальным характером, и в то же время ранимая и измученная душевными терзаниями. Само собой, нельзя было не вспомнить Кэтрин Хепберн^[53], ведь пьеса изначально писалась именно под нее. Однако сегодня благодаря стараниям Мерили образ Трейси заиграл новыми красками.

Когда спектакль подошел к концу, мы с Лулу протолкались сквозь толпу зрителей, явившихся на премьеру, и пробрались к Мерили в гримерку, где она хохотала в окружении поклонников и воздыхателей. Я стоял у двери и ждал, когда она меня заметит. Дождался. Улыбка исчезла с ее лица. Зеленые глаза широко распахнулись. Казалось, прошло несколько часов. Я улыбнулся, и она улыбнулась в ответ. И все люди в гримерке, а вместе с ними и тягостные воспоминания о прошлом мгновенно растаяли.

— Ну, как я тебе? — спросила она, принимая букет роз.

— Не самая худшая из твоих ролей.

— Спасибо, дорогой.

— А еще ты никогда раньше не выглядела столь обворожительно. Думаю, ты это и сама знаешь.

— О подобных вещах девушке лучше всего узнавать из уст своего кавалера.

— Так я твой кавалер?

— Кто знает. Успела забыть, как тебе идет смокинг.

— Смотри, еще вскружишь мне голову. Тебе это раз плюнуть.

Она провела пальчиком по моей верхней губе:

— Ты сбрил усы.

— И как? Мне идет без них?

— Именно так ты и выглядел, когда мы познакомились.