Книга Сиделка, страница 51 – Джой Филдинг

– И кексы забери, – распорядился отец.

Ему не нужно было добавлять: «Джоди и так хватит» – я все равно это услышала.

Элиз не обратила на него внимания и вернулась в дом.

«Жаль, я не могу игнорировать папу с такой же легкостью», – подумала я, присаживаясь на шезлонг и с трудом сдерживая слезы. Дафни тут же запрыгнула ко мне на колени.

– Мам, а что ты делала вчера ночью? – спросила она.

Ком подступил к горлу, и мне не сразу удалось его проглотить.

– Надеюсь, ты не простужена? – не дал мне ответить отец.

– Нет, папа. Я здорова.

– Не хватало нам только заразиться, – проворчал он.

– Я не простужена.

– Ты скучала по нам? – спросила Дафни, глядя, как брат бежит к бассейну.

Я вспомнила, как мы обнимались с Роджером, и ответила:

– Конечно.

В этот момент сын прыгнул в глубокий конец бассейна, и поднятые им брызги прогнали вызывающие образы вчерашней ночи. Они рассыпались на сотни точек и растаяли.

– Господи, Сэмюэл! – проревел отец, бросив гневный взгляд на меня. – Когда тебя нет, они себя так не ведут.

«Пожалуйста, пристрелите меня», – подумала я, обернулась на звук открывающейся двери и с благодарностью посмотрела на выходящую Элиз.

– Купальник лежит на кровати, – сообщила она.

– Спасибо.

Дафни побежала за нарукавниками.

– Не бегай! – услышала я строгий окрик отца, входя в дом и чувствуя, как на глазах выступают слезы, которые мне удавалось до этого сдерживать.

– А чего ты ожидала? – вслух обратилась я к самой себе, входя в комнату Элиз.

Когда папа не был жестким и все контролирующим сукиным сыном? Может, Элиз и научилась им управлять, сглаживать некоторые острые углы, но даже ее возможности имели свои пределы.

– Пора бы уже привыкнуть, – пробормотала я и взяла в руки старый сине-белый купальник Элиз, молясь, чтобы он подошел.

Чудо свершилось – он подошел, но для того, чтобы убедиться, мне нужно было ростовое зеркало. Я ни в коем случае не собиралась становиться мишенью для насмешек отца. Подойдя к шкафу, я открыла дверцу и посмотрела на отражение в высоком зеркале на внутренней стороне, подивившись тому, насколько мне льстит чужой купальник. Не было заметно никаких лишних выпуклостей, никакой свисающей кожи.

– А ты неплохо выглядишь, – сказала я.

И тут увидела ее.

Изумрудно-зеленую блузку моей матери.

«Конечно, вполне возможно, что у Элиз есть точно такая же», – сказала я себе, рассматривая блузку поближе. Но, оглядев ее со всех сторон, я убедилась, что она действительно мамина. Как блузка оказалась в шкафу Элиз?

Конечно, мама уже много лет ее не носила, и сейчас она точно была матери ни к чему. И все же я сомневалась, что мама рассталась бы с любимой вещью. Может, это отец одолжил ее Элиз, как одолжил мамины часы? Или просто отдал? Если так, то не рановато ли он начал раздаривать мамины пожитки?

Другая возможность тревожила меня еще больше: Элиз могла попросту взять приглянувшуюся блузку себе, полагая, что никто не заметит.

Как бы то ни было, не найдутся ли в комнате сиделки и другие вещи моей мамы?

Я перебрала рукой остальные вешалки, но больше ничего знакомого не обнаружила. Облегченно вздохнув, я попыталась убедить себя, что существует логичное объяснение присутствию блузки и что лучше, наверное, даже не поднимать эту тему в разговоре с Элиз или отцом. Я не хотела выслушивать гневную папину отповедь или поссориться из-за такой мелочи с сиделкой. Разве она не проявляет замечательную заботу о маме? Разве папа не стал выглядеть лучше, чем за все последние годы? Разве Элиз – не помощница моей мечты? Разве она не лезет из кожи вон, чтобы выручить меня, раз за разом отказываясь от доплаты? Так ли уж важно, если она прибрала к рукам старую мамину блузку?