Книга Истинные (не) изменяют в марте, страница 10 – Мария Самтенко

- Госпожа Марианна, прошу вас, - настаивает конвойный. - Таков порядок.

Он безукоризненно-вежлив, но меня все равно начинает трясти.

Захожу в клетку, устраиваюсь на лавке и стискиваю в пальцах край платья. Мне нужно срочно занять руки, а хвататься за решетку как-то стыдно. К счастью, следом заходит маленький и седой - еще бы, с таким-то судьей! - секретарь судебного заседания. Он сразу же дает мне какие-то документы, велит изучить и подписать.

Небольшая заминка возникает из-за паспорта, но потом я вспоминаю, что следователь отдал мне его при входе в суд, и вытаскиваю из кармана. Устраиваюсь поудобнее и начинаю заполнять всякие подписки, извещения и расписки. Как их много! И это очень удобно, потому что я могу долго не поднимать голову и не встречаться взглядом с горожанами, которые - слышу по шагам и по гомону - входят в зал заседания и размещаются на лавках.

Жаль, что уши документами не заткнуть, потому как добрая треть горожан продолжает обсуждать нашу несостоявшуюся свадьбу. Кто-то даже шутливо сетует на то, что меня не привели на суд голой! «Не рассмотрел вчера все, что хотел!»

К щекам приливает кровь, и я невольно опускаю голову ниже, занавешивая волосами лицо. Как жаль, что нельзя провалиться под землю! Хотя тут, конечно, еще целый этаж суда и, наверно, какой-нибудь зловещий судебный подвал. Для тех, кто неправильно заполнил все эти листочки!

А потом я слышу голос Реналя.

- …захожу и вижу, как моя шлюха-невеста прыгает на его…

Что?!

Вскакиваю с места, роняя листы и забыв про клетку… и тут дверь распахивается, и в зал входит судья.

В черной судейской мантии Гейден Аурус напоминает не оборотня, а мага. Черные, неровно расчесанные волосы чуть ниже линии подбородка - не поймешь, свои или парик, судьям ведь не положено стричься коротко - усиливают эффект. Прическа и мантия добавляет и возраста, и солидности, хотя он и так на пятнадцать лет старше Реналя. А уж выражение лица… с лица господин Гейден похож на жертву некроманта.

Судья окидывает зал взглядом, и шепотки резко стихают.

- Прошу всех встать, - ледяным тоном заявляет он. - Судебное заседание об избрании меры пресечения госпожи Марианны Одари объявляется открытым. Разъясняются права…

Если вкратце, то я имею право молчать и отвечать на дурацкие вопросы. Ну и все остальное, по мелочи. А, еще право на адвоката, но мне его предоставят только на следующий суд - где будут, собственно, решать, виновна я или нет и какой дать мне срок. В памяти всплывает, что в моем мире адвоката вроде бы давали сразу, но я даже не пытаюсь уцепиться за это воспоминание, потому что толку от этого сейчас никакого.

Все, что я делаю - это стою и борюсь с желанием закрыть лицо руками и сжаться в комочек каждый раз, когда судья бросает взгляд в мою сторону.

Как сейчас.

- Вам предъявлено обвинение по части девятой статьи сто семидесятой Уголовного кодекса Королевства Кормогора. А именно, вы обвиняетесь в мошенничестве с целью вступления в брак, сопряженном с подделкой метки истинной пары, повлекшем последствия средней тяжести в виде срывы брачных договоренностей. Вам понятно предъявленное обвинение?

- Но я ни в чем не виновата!.. - пытаясь оправдаться, но, оказывается, вопрос вообще о другом.

- Вы слышите, что я вам говорю? - резко говорит судья. - Вам. Понятно. Предъявленное обвинение?