Книга Истинные (не) изменяют в марте, страница 69 – Мария Самтенко

Вот уже третью неделю каждое утро в приюте начинается с громкого стука в дверь и просьбы позвать «прекрасную Марианну». Или, в зависимости от настроения соседушки, «милую Марианну» или «великолепную Марианну».

Почему он считает, что я приму эти сюсюканья за чистую монету, непонятно. Думает, я забыла, как он разговаривал при нашей первой встрече?

«А ты еще кто такая? Новая управляющая? Значит, так, дамочка! Я требую немедленно убрать ваш приют с моей земли!»

А потом, когда он решил запугать меня и приволок едва ли не под дверь к Аурусам? Да это невозможно забыть!

«Подписывай, или судья узнает, что ты воровка, и ты окажешься в камере!»

А тут «милая», «великолепная» и «прекрасная», как же! В холодных скупых извинениях моривилльского судьи больше искренности, чем в комплиментах Кора Кейндагеля.

Так вот.

Учитывая, что встаю я обычно в шесть, к приходу Кейндагеля я уже часа два или три на ногах и мирно занимаюсь делами. Которые, разумеется, приходится бросить, иначе соседушка начнет препираться с Джади. Рыжий помощник будет объяснять, что я занята с котами и не собираюсь общаться с Кейндагелем, а тот станет возмущаться. Обстановка станет накаляться все больше и больше, едва ли не до перехода на оскорбления. Но до этого лучше не доводить, потому как Джади у нас тут в приюте на условном сроке, и еще неизвестно, не заменят ли его в случае драки на реальный.

Поэтому обычно я выхожу к Кейндагелю и спрашиваю, чего этого его принесло в приют.

Причина каждый раз разная.

Первый раз он пришел вернуть мне ведро.

Второй раз занимал спички.

Третий раз возвращал спички.

Четвертый раз занимал соль.

Пятый раз притащил мешочек с солью и пытался отдать его мне в счет четвертого раза.

Шестой… не суть. В общем, Кор Кейндагель каждый раз придумывает что-то новенькое. Потом расшаркивается, делает очередную попытку пригласить меня на свидание и выслушивает отказ. Вот еще, свидания с этим типом! Хватило мне того, что было у дома судьи.

А дальше возможны варианты.

Если в выходные дни он просто уходит, то в будние еще обязательно вручает кулек со свежей выпечкой из пекарни.

Разумеется, ни я, ни Лиска не разбежались это пробовать. Мало ли, что там может быть подмешано. Кто знает, вдруг Кейндагель договорился с пекарем, чтобы тот замешивал в тесто зелье для приворота?

Зато Джади уминает выпечку с завидным аппетитом, еще и нахваливает. Разумные доводы вроде «мало ли что он туда подмешал» его не останавливают.

«Кейндагель не пойдет на убийство, его же сразу раскроют», – говорит Джади, поглощая очередной пирожок из кулька.

«А что, если там нелегальное приворотное зелье?» – вопрошает Лиска, но даже эта чудесная перспектива не заставляет его отказаться от желаемого.

И вот такая жизнь продолжается у нас до середины декабря. Бывший усатый хлыщ неостановим и невыгоняем, и отсутствие результата его, увы, не пугает – он прет к цели с упорством, достойным лучшего применения. Но я по-прежнему не пускаю его дальше крыльца.

Джади ест выпечку, мы с Лиской делаем ставки, влюбится ли тот в Кейндагеля, матушка-настоятельница веселится и мило краснеет, сталкиваясь у нас в приюте с папой Лиски, а дни летят один за другим.

Но все меняется, когда мне приходит приглашение мэра посетить зимний бал.

К прошлому балу я, надо сказать, относилась серьезнее. Переживала даже, а сейчас смирилась – теперь меня не волнуют ни возможные встречи с Реналем или Виолеттой, ни танец с Анонимом. Мне главное выловить мэра и расспросить его по всем накопившимся вопросам. Нам есть о чем поговорить: да начиная от Кора Кейндагеля и старого хозяина приюта и заканчивая Эдельвеей!