Книга Примум. Книга 3, страница 155 – Татьяна Герцик

– Странно, такого в прошлый наш поход не было, – Эдмунд хмуро озирался, ожидая нападения неизвестных врагов и держа руку на эфесе боевого меча.

– У нас не было лошадей, и шли мы пешком, – напомнил ему Сильвер. – Да и дорога заново отсыпана, посмотри вниз.

Эдмунд глянул на мелкие камни под ногами и укоризненно покачал головой.

– Да, раньше здесь был песок. Зачем его засыпали этой гулкой галькой?

Ехавший поодаль граф Холлт пояснил:

– Приказание его величества Торрена. Хотя я уверен, такого эффекта он не предполагал.

Но вот закончилась эта слишком громкая, но довольно светлая пещера, и путники, оказавшись в полной темноте, зажгли припасенные заранее факелы. Хотя под копытами лошадей были все те же звонкие камни, в новой пещере царила угнетающая тишина.

Отряд поехал быстрее, стараясь остановиться на ночь в поставленном Торреном временном лагере. Когда измученная непрерывной тряской Амирель хотела признаться, что дальше ехать верхом не в состоянии, показались дощатые сараи. Внутри находились топчаны с наброшенными на них соломенными тюфяками.

– И что, ваш король ночевал в таких жутких условиях? – не поверил своим глазам Родриго.

Один из северстанцев откровенно ответил:

– Он спешил и об удобствах не думал. Хотя его фаворитки были очень недовольны. Дело в том, что его величество не ограничивал свою любвеобильность даже в таких суровых условиях.

Мужчины, усмехаясь, отвели глаза, а Амирель шокировано покраснела. Сильвер же подосадовал на бесстыдную похотливость Торрена, ведь что-то более мерзкое и представить трудно. И этот ублюдок еще претендовал на Амирель!

Для ночлега Сильвер выбрал самый дальний небольшой сарай. Кинув на угловой топчан испытанный меховой плащ, помог жене устроиться поудобнее, укрыл ее другим плащом, посоветовал скорее уснуть, а сам вышел.

Как он и думал, его воины без стеснения обсуждали непристойные привычки исчезнувшего короля. Сильвер не стал принимать в них участие, но и не запретил обмывать косточки Торрену. Он до сих пор воспринимал его как соперника и ревновал, не желая слышать о нем ничего хорошего.

Северстанцы в этом разговоре участия не принимали. Многие из них боялись родовой клятвы, а те, кто был от нее свободен, как граф Холлт, не считали нужным распространяться о шокирующих манерах своих королей.

На следующий день, проснувшись по наитию, темень кругом не позволяла выяснить, который теперь час, все двинулись дальше. Отдохнувшие лошади бодро трусили мелкой рысцой, и отряд довольно быстро продвигался по туннелю.

Неверные блики факелов играли по стенам, создавая страшноватые картины. Все молчали, не желая нарушать гулкую тишину. Через некоторое время оглядывающий стены пещеры Эдмунд заметил:

– А ведь именно здесь к нам вышел тот медведь, помнишь, Сильвер?

Сильвер кивнул, чуть заметно поморщившись. То, что Амирель бросилась на помощь огромному зверю, до сих пор вызывало в нем раздражение. Разве можно так бездумно рисковать? Хотя рядом с ней и был Феррун, но все могло случиться.

Амирель же улыбнулась, вспомнив медвежье семейство и самоотверженность медведя, не побоявшегося просить помощи у вооруженных воинов.

Не знающие эту историю северстанцы потребовали сказать им, в чем было дело, и Эдмунд, главный рассказчик терминцев, пафосно поведал историю спасения медвежьей семьи. После этого мужчины принялись спорить, стоило или нет это делать и не безрассудство ли это со стороны их королевы.