Книга О Стуже и Перьях, страница 38 – Элиза Рейн

— Он пытался убить меня. Они ненавидят меня так сильно, что попытались убить, — пробивается осознание сквозь туман в голове.

— И теперь каждый из них знает, какая ты на самом деле опасная.

— Удар был не так и хорош.

— И все-таки, рычащая восьмифутовая медведица дала им повод для размышления.

Трепет снова охватывает меня. Он прав. Они видели её, все двадцать фейри. Они видели, что она действовала независимо от меня.

— Она спасла меня, — воспоминание о только что произошедшем проносится перед моими глазами. — Проплыла подо мной и вытащила из воды.

Вспышка в глазах Каина заставляет меня отвлечься от воспоминаний и снова посмотреть на него.

— Она другая. Как и ты.

Будто удар, слова бьют по моему расслабленному восторгу.

— Почему я всегда должна быть другой? Было бы очень приятно разок побыть нормальной.

Его суровое лицо морщится.

— Быть нормальным — херово, — я вздрагиваю от его слов. — Само понятие нормальности — дерьмо собачье. Такого просто не существует. Это слово означает рутину, а в ней, я думаю, ты никогда не сможешь жить.

Прав ли он? Нормальным становится то, что ты так называешь. Для меня это ежедневная перспектива потерять сознание и больше не очнуться. Это та нормальность, без которой я бы легко прожила.

Я медленно киваю.

— Почему она другая?

— Потому что ты тоже. Тебе нужно наказать их, — говорит он, и от его интонации бегут мурашки. Его голос стал ниже, и позади него я вижу искры. Его волк. Искры значат, что Каин его контролирует или наоборот, хочет выпустить наружу?

Я не хочу об этом спрашивать и вместо этого качаю головой.

— Теперь они её видели. Они от меня отстанут.

— Нет. Они показали, как сильно тебя боятся. Теперь все станет хуже.

— Боятся меня? — я таращусь на него.

— А почему, думаешь, они нацелились на тебя, как только ты здесь появилась?

Я развожу руками.

— Потому что я слабая, и от этого они чувствуют себя могущественными? Я видела сотни придворных фейри, которые делали так же.

Он злобно усмехается.

— Они не могущественные, а богатые. Это разные вещи.

Я пожимаю плечами.

— А это имеет значение? Суть в том, что они чувствуют себя лучше, заставляя других чувствовать себя хуже.

— Они не поэтому пытались убить тебя, принцесса, — рычит он. — Каждый Страж Одина и каждый фейри здесь хотели выяснить, почему тебя призвали в Фезерблейд. Причина была не в твоей силе и не в твоей магии. А это значит, что в тебе есть что-то еще. А фейри типа Оргида? — от имени фейри Двора Тени его голос становится жестче, будто ему на язык попало что-то противное. — Они боятся всего, что не понимают, не могут контролировать, или что кто-то может быть сильнее их.

Я молча глазею на него, пытаясь поверить в его слова. В каком-то смысле это ответ на все вопросы, которыми я задавалась неделями.

— Если они такие жестокие и порочные, почему боги призвали их сюда?

— Все мы проходим испытания, принцесса.

Мой взгляд устремляется к его плечам. Туда, где должны быть крылья.

Его губы изгибаются.

— Я не провалил здесь ни одного испытания, — шипит он. — И это ничего не значило. Если меня считают злодеем, я, блядь, так и буду вести себя. Накажу этих мелких ублюдков, которые пытались убить сегодня тебя.

— Нет.

— Почему?

— По сотне причин.

— Например?

Я не хочу, чтобы все в Фезерблейде думали, что мне нужен Каин, чтобы за себя постоять.