Книга О Стуже и Перьях, страница 83 – Элиза Рейн

Следующим утром я просыпаюсь очень рано, моюсь, одеваюсь и сразу иду в Крыло Птицы. Мне неизвестно, в какой из комнат живет Брунгильда, но к счастью не приходится это выяснять, потому что проходя мимо библиотеки, я вижу её внутри. Когда я стучу, она открывает дверь и хмурится.

— Урок рун длится не два часа.

— Я хотела спросить насчет магии, — говорю я.

— Обучение магии будет во вторник.

— Я хотела уточнить, не можем ли мы начать пораньше, эрсир, — говорю я так вежливо, как только могу.

— Ну, после такого позорного выступления на демонстрации силы, я могу понять это желание, — бормочет она. Стыд нарастает во мне, но я его подавляю сразу, до того, как он в меня вцепится.

— Я хочу научиться контролировать свою валь-тивар, — с нажимом говорю я.

Брунгильда поднимает бровь. Она выглядит просто идеально, красиво заплетенные косы элегантно уложены в пучок на макушке, перья крыльев поблескивают.

— Твоя валь-тивар, — задумчиво говорит она. Она пробегает взглядом по моей одежде, будто замечает её впервые и поднимает вторую бровь. — Ты одета в мой старый боевой костюм? — спрашивает она.

Я киваю.

— Так как я не смогла взять ничего с собой, Вальдис попросила Маргери подыскать для меня одежду, — я жду, что она скажет, что я недостойна носить её вещи или назовет меня воровкой, но она кивает.

— Да, она тебе подходит. Это разумно, учитывая твою ситуацию. Почему ты решила, что контроль над магией поможет тебе контролировать и валь-тивар? — спрашивает она.

— А вы так не думаете?

— О, я уверена, что поможет. Думаю, это единственный способ управлять валь-тивар, — говорит она. — Мне просто интересно, почему ты так решила.

Я пришла не для того, чтобы она надо мной издевалась, но мне нужна её помощь, так что я принимаю правила игры.

— Вчера я говорила со своей валь-тивар, и она хочет остаться со мной в Фезерблейде.

— Ты говорила со своей валь-тивар? — переспрашивает она, снова скорее задумчиво, чем с издевкой.

— Она говорит, что не может остаться здесь не по своей вине, а по моей, и я думаю, что единственный способ улучшить контроль над ней — это лучше освоить новую магию льда.

Какое-то время Брунгильда молчит, а потом осторожно спрашивает:

— Она предположила, что это тебе нужно узнать, каким образом она сможет остаться подле тебя?

— Она не предположила, а прямо это сказала, — отвечаю я.

— Она говорила с тобой?

— Да, — говорю я, хмурясь. Брунгильда странно на меня смотрит. — Все валь-тивар разговаривают со своими Валькириями, разве нет?

— Да, они говорят с нами, но это происходит не так, как общаемся мы с тобой. Мы общаемся с помощью образов, с помощью чувств, с помощью ощущений, эмоций и приказов. Они не разговаривают в прямом смысле.

А в Торви есть хоть что-нибудь нормальное?

— Получается, ты разговаривала с медведицей полностью с помощью слов?

— Ну да, то есть, она звучала у меня в голове, но у нее был голос, интонация, она произносила слова. На самом деле, ей нравится ругаться.

С минуту Брунгильда выглядит искренне удивленной. Потом она касается рукой подбородка, когда рядом с ней со вспышкой появляется птица. Я не могу не разглядывать её. Не знаю, считается ли грубым вот так пялиться, но не делать этого просто невозможно. Это голубая сова с сияющими сапфировыми глазами. Её сверкающие перья окрашены во все возможный оттенки лазурного, а голова в форме сердечка обведена оперением цвета льда. Она смотрит на меня со всепоглощающей мудростью.