Книга О клинках и крыльях, страница 88 – Элиза Рейн

Конечно же, никто не пытается меня подхватить, так что я довольно сильно ударяюсь плечом. Но не считая этого, я в порядке.

Я пережила шестьсот пятьдесят девять обмороков.

Я встаю на ноги через, как мне кажется, пару минут, подобрав лук и стрелы. На этот раз Вальдис не спрашивает, хочу ли я уйти. Она просто хлопает в ладоши и кричит остальным, чтобы вернулись к тренировке с мишенями.

Несмотря на то, что меня сильно тошнит, а зрение все еще пытается сфокусироваться, я встаю в ряд с остальными и не могу не слышать шепотков.

«Что с ней не так?»

«Что, если она потеряет сознание во время полета?»

«Я не буду драться с ней в одном отряде, если она может просто упасть в любой момент. Из-за нее нас всех убьют».

Мне очень хотелось бы, чтобы щеки не горели, но я продолжаю пытаться попасть стрелой по мишени. Неуверенность уходит через полчаса, и я обнаруживаю, что, когда отчаянно пытаюсь доказать, что достойна выбора богов и места здесь, я целюсь лучше.

В этом секрет? Использовать отчаяние?

И все-таки, проблема в том, что остальные правы. Я лучше, только когда цепляюсь за свои негодование и гнев.

Я буду обузой во время тренировки отрядами.

Что, если я и правда потеряю сознание во время полета?

И со мной действительно что-то не так.

Когда нас отпускают с занятий, я сосредоточилась на своей силовой тренировке, и мне удается перейти на более тяжелые веса во время работы ногами. Руки у меня все еще слишком слабые, чтобы увеличивать нагрузку, но я уверена, что уже работаю быстрее. После я пробегаю четыре раза вокруг Тренировочной площадки и радуюсь, что после этого мне не приходится добираться до Великого Чертога ползком. Бегать явно становится легче, а прошла всего неделя.

Этим вечером я пропускаю ужин в Обеденном зале, вместо этого ем хлеб и вяленое мясо, которое Сарра отложила для меня со своего обеда. Мы работаем над деревянной частью щита, рисуем варианты украшения, которое бы что-то для меня значило. Я не могу выбрать, каким должен быть центр, так что пока оставляю его черным. Мне хочется изобразить там змею, но думаю, что мое сердце будет разбито, если я не смогу получить валь-тивар и останусь с болезненным напоминанием о том, чего оказалась недостойна.

Я заставляю себя пойти в спальню, когда Сарра говорит, что хочет отдохнуть ночью. К моему удивлению, Нави в комнате нет, хотя уже довольно поздно и я ожидала застать ее спящей. Я по полной использую возможность почитать, лежа в кровати при свечах, пока не засыпаю.

Нави по-прежнему нет, когда просыпаюсь, и я решаю попробовать использовать зеркальце еще раз. Страх останавливает меня. Если оно опять не сработает, будет еще сложнее убедить себя в том, что Фрейдис не игнорирует его, потому что не хочет со мной разговаривать. Эта мысль так тяжела для меня, что я решаю ничего не делать.

***

Следующие несколько дней пролетают на удивление быстро. Я падаю дважды.

Первый раз — на занятии по рунам. Эльдит сидит достаточно близко ко мне, чтобы неловко подхватить, когда я начинаю съезжать со стула, и усадить обратно. Я изо всех сил стараюсь игнорировать смешки и шепот вокруг себя, хотя вытерпеть выражение отвращения на лице Брунгильды гораздо сложнее. Так что после этого я ничего толком не записываю и не слушаю, что она говорит.

Во второй раз я одна, в кровати. Это еще два пережитых обморока, и я по-прежнему считаю это за победу.