Онлайн книга «Брачные ошибки»
|
Мечта чуть не рухнула в двадцать три Любашиных года, потому что сестра снова оказалась беременна. Правда, в этот раз всё было немножко лучше: имелся в наличии жених, готовый отвести её в ЗАГС. На мой взгляд, он ничего особенного из себя не представлял: работал на том же заводе, что и я, в должности грузчика, был несколько ленив и не обременён жильем или машиной. Витёк отличался смазливой внешностью и спокойным характером, так что особо возражать я не стала: пусть их женятся. Сестрица клянчила свадьбу, но это был единственный раз в жизни, когда я показала ей смачный кукиш и взяла однушку в ипотеку на себя. Молодая семья тихо расписалась в ЗАГСе и отправилась в самостоятельное плавание. Денег им, как водится, не хватало. На даче мой зять работать брезговал, заявляя, что он де не крестьянин. Поесть при этом любил и на пивко по выходным денег не жалел. Так что я не только одевала-обувала Пашу, но и таскала молодой семье бесчисленные сумки: с картошкой, огурцами и квашеной капустой. И малиновым вареньем: малина на даче самозародилась, но оказалась на редкость удачным и зимостойким сортом, так что выводить её я не стала. Люба решила продавать дачу, но я упёрлась и выкупила ее половину. На эти деньги семья приобрела крепенький Рено Логан. Виктор отучился на каких-то курсах повышения от завода, и его, как самого непьющего и образованного, назначили бригадиром грузчиков. Жили всё же тяжеловато, так как брать дополнительные смены зять не любил, а маленький Андрюшка, уже в три месяца бросивший материнскую грудь, требовал хорошего питания. Глядя на ревущую Любу, дополнительные смены брала я… За эти годы у меня, конечно, бывали мужчины, но, увидев мою семью, они тихо «сливались». Я даже думала родить сама и бросила предохраняться. Но мне так и не повезло забеременеть. Впрочем, племяши были мне настолько родными, что я не сильно и печалилась. К сорока пяти ипотеку я выплатила. Но совсем уже взрослого Пашу нужно было учить: в институт он поступил хоть и на бюджет, зато в областном городе. Я оплачивала треть однокомнатной квартиры, где он жил с двумя одногруппниками, и подкидывала ему на питание, понимая, что от его родителей толку не будет. Бросить мальчишку барахтаться одного я не могла. У сестры дома бывала редко: видеть лежащего на диване Виктора было тошно, а скандалить с ним я не умела. Даже когда он по пьяной лавочке в хлам разбил Логан, только перекрестилась, что жертв нет, и единственный раз назвала его скотиной. В семье у сестры все было относительно тихо и мирно до моих пятидесяти. Паша заканчивал институт и возвращаться домой не собирался. Андрей готовился к поступлению. А впереди у него был одиннадцатый класс и ЕГЭ. И тут грянул скандал: зятю надоело лежать на диване и пить пиво по выходным, и он за спиной у Любы сошёлся с какой-то разбитной разведёнкой. Сестра привычно билась в истерике, вызывая в этот раз у меня не жалость, а какое-то раздражение: - Люб, ну что ты рыдаешь? Знаешь, как говорят? Баба с возу – кобыле легче… У тебя зарплата больше, чем у него. Жилье у тебя есть. Андрюшку я тебе выучить помогу. Радоваться надо, что этот трутень с нашей шеи слез! Вот тут я и получила сполна за все годы: - Ты… – сестра резко убрала руки от зарёванного опухшего лица и с какой-то дикой ненавистью выговорила: – Ты на себя-то посмотри! Ни мужика за всю жизнь, ни котёнка, ни ребёнка. А туда же, поучать лезешь! Пригрелась возле моей семьи и таскаешься сюда как к себе домой... Не зря Витек говорил, что ты свою половину наследственной квартиры проверяешь! Иди, судись теперь со мной! Чего ещё от тебя ожидать?! Если б не ты, он бы, может быть, и не ушёл! Своего заведи и обзывай, как хочешь! А ты из зависти всё косилась на него! Всё тебе не так было! Всё не по нраву! Какой мужик такую надсмотрщицу выдержит?! Гадина… ненавижу тебя! |