Книга Невестка слепого барона, страница 29 – Полина Ром

— Ну, Клэр, ты чего? Стоишь, как непутевая! Садись, давай, рассвело уже, а нам еще сколь до города ехать.

Довольно неуклюже я забралась на неширокую скамеечку рядом с сестрой, и она тряхнула поводьями:

— Но-о-о! Давай, Плешка, не дури! Но-о-о!

Лошадка смирно стояла пару минут, совершенно не обращая внимания на требования сестры Анны. Потом как будто кто-то нажал кнопку «пуск» вздрогнула, тряхнула головой, и тяжеленная телега задребезжала по каменным плитам монастырского двора.

Сидя рядом с пахнущей кислым хлебом и потом сестрой Анной, я с интересом оглядывала места, по которым мы ехали. Обычная проселочная дорога, глинистая и неровная. В ширину как раз, чтобы такая телега, как наша, прошла. Миновали какие огородные посадки и приблизились к той рощице, которая прятала за собой город.

Слыша слово «город», я понимала, что это не современный мегаполис. Но все же то, что я увидела, вызвало у меня уныние: довольно большое, широко раскинувшееся село. Практически все дома одноэтажные. Только в центре высится церковь, сложенная из красного кирпича.

Монастырь находился на небольшом холмике. И сейчас я оглядывала местное поселение почти со страхом. Если это город, то что тогда деревня?! Дома стояли очень тесно друг к другу, только в центре виднелись черепичные темно-красные крыши. В основном вместо черепицы использовалась солома. Сероватые, какие-то растрепанные «шапки» были нахлобучены на невообразимые домишки и хижины, составлявшие основную часть этого города. Ближе к окраине жались и вовсе невнятные лачуги и хибары.

— Как в город еду, завсегда душа радуется! Тамочки и с людьми побеседуешь, и какие ни есть новости узнаешь, и расторгуешься замечательно. Хлебушек-то в монастыре у нас самый лучший пекут. Особливо белый, для господ который, – неторопливо повествовала Анна.

Мне любопытно было все. Хотелось посмотреть, что внутри домов. Хотелось внимательнее разглядеть одежду местных женщин. Очень хотелось увидеть лавки и узнать, какие вещи в этом мире уже существуют. Увы, ходить одной мне не положено.

Как я поняла, из развлечений в городе существовала только воскресная служба в храме. Люди одевались понаряднее и с утра под дребезжащий гул колокола собирались у церкви. Там обсуждали городские сплетни и новости. Потом молились. А потом весь город дружно шагал на рынок. Этот самый рынок примыкал к храму с тыльной стороны, и я увидела его только тогда, когда мы объехали единственное кирпичное здание в городе. На мой вкус, выглядел местный базар достаточно бестолково.

К торговому дню привозили товары из окрестных деревень. Довольно громко голосили тетки, продающие яйца и молочку. Где-то истошно визжала свинья. Телеги ставили прямо вдоль церковной ограды. Коней выпрягали и куда-то уводили снующие между суетящимися торговцами мальчишки.

Нашего рыжего конька тоже выпрягли двое подростков лет двенадцати: оба белобрысые, с отросшими, лезущими в глаза волосами, одетые в штопаные рубахи и штаны чуть ниже колен. Мне показалось, что это братья: больно уж они были похожи чумазыми моськами.

Сестра Анна, торопливо снимающая брезент с одного из поддонов, на мой вопрос пояснила:

— Не, не братья они. Который повыше росточком, тот хромого башмачника сын. А который пониже Фетка, тот прачкин сын. Завсегда они за нашей коняжкой следят.