Книга Усадьба леди Анны, страница 84 – Полина Ром

Месье Шаброль преподавал литературу: как франкийскую, так и зарубежную. Его пришлось выписывать из соседнего герцогства, но патер Доменик, который знаком был с семьей учителя долгие годы, уверил герцогиню, что она не пожалеет.

Она и не жалела. Тем более, когда к ним по приглашению заехала жена учителя, мадам Шаброль — пожилая дама увлекалась стихосложением.

В усадьбе Арль жизнь кипела ключом. Каждый четверг обязательно собирались на ужин гости, выбранные лично герцогиней. Пусть мадам Берк сперва несколько возражала против присутствия простых учителей:

— Ваша светлость, они даже не титулованные дворяне, как можно?! Вы герцогиня, ваши друзья и гости должны быть более родовитыми.

— Мадам Берк, здесь, в провинции, мы должны жить в мире с соседями. Думаю, столичный снобизм в Первансе просто неуместен.

Мадам быстро привыкла к тому, что герцогиня, соблюдая все условия этикета и не позволяя никаких вольностей, ведет беседы исключительно на приличные темы. Опасения, что юную иностранку собьют с толку недозволительными разговорами о политике и научат дурному, быстро испарились, и теперь Франсуаза охотно слушала литературные споры.

Признаться, ей и самой было бы уже скучно без салона леди Анны. Где еще можно будет услышать такие сказочные истории и удивительно нежные стихи?

Одна ночь

— О, мадам, Шамброль! Это прекрасно! Я как будто сама побывала там! Иногда я даже сожалею, что не бывала нигде, кроме Перванса.

— Знаете, мадам Берк, такие путешествия хороши в юности, — улыбалась мадам Шамброль. — Тогда и я, и Жюль только поженились. Он был переводчиком при нашей миссии, и ему позволили взять меня с собой. Слишком мало людей тогда знали язык Арканджара.

— Да-да! — вмешивался в беседу патер Доменик. — Признаться, когда Жюль еще мальчишкой начал учить язык, его отговаривали все, в том числе родители и даже я, грешный, — патер перекрестился и продолжил: — Такова гордыня человеческая! Кажется, что знаешь и понимаешь все на свете. Кто бы мог подумать, что потом подпишут Магрибский мир и понадобятся знатоки?

Иногда вспыхивали жаркие споры по поводу отдельных строк, иногда маленькое общество слушало в исполнении леди Мишель рыцарские баллады, исполненные голоском хоть и не сильным, но верным и нежным.

Постепенно время таких посиделок удлинялось. Если сперва гости приезжали к позднему ужину и оставались только на протокольные полтора часа, то к началу лета четверговые посиделки переросли во что-то большее.

Собирались теперь к обеду и уже после еды шли в сад. Там, расположившись в удобных плетеных креслах, гости разговаривали обо всем, что их интересовало. Именно там леди Анна однажды получила письмо, доставленное нарочным. Анна отложила его до отъезда гостей: она, примерно, знала, что именно будет в письме.

Новость была одновременно грустная и важная. Мадам Леруан писала, что муж ее, Анатоль Леруан, предстал перед престолом Господним. Как ни грустно было герцогине и всей компании, но в середине лета, через сорок дней после смерти господина Анатоля Леруана, четверговую встречу пришлось отложить. Её светлость уезжала на неделю по делам герцогства.