Книга Усадьба леди Анны, страница 87 – Полина Ром

Однако поразмыслив, мадам Леруан отказалась от этой идеи: «Я бы знала, что она берет в долг. Уж что-что, а такое у нас в Превансе не скроешь. Неужели она и правда что-то знает?!».

— Ну что ж, ваша светлость. Если вы расскажете мне об этом, я обязательно попробую ваш способ.

К удивлению вдовы, герцогиня улыбнулась как-то так, что напомнила ей ехидную мадам Селин:

— Разумеется, я расскажу вам, мадам Леруан. Если мы придем к соглашению и заверим бумаги у кюре.

Мадам чуть смутилась…

Ужин проходил в большой роскошной зале, сейчас убранной траурными тканями: вдова показывала всем желающим горечь невосполнимой утраты. Анна искоса, но с интересом рассматривала дочь мадам Леруан, стараясь не смущать девочку-подростка.

Миловидная, стеснительная, диковатая…

Худощавая, немного угловатая даже, чуть неловкая. Одета очень дорого и нелепо. Видно, что мать денег на нее не жалеет, но на подростке взрослое траурное платье — так себе идея.

Узкое, как у мадам Леруан, лицо с острым подбородком, темные длинные ресницы, красивые брови, глаза зеленоватые, нос немного длиннее, чем нужно, но совсем не критично, рот самый обыкновенный.

Удивительной красоты пепельно-русые волосы, того самого редкого природного оттенка, за который в ее мире платили парикмахерам шальные деньги. Все это богатство туго стянуто в узел на затылке. На виски выпущены два круто завитых локона, отчего лицо кажется еще уже.

«Пожалуй, девочке пойдет челка. И когда траур кончится, нужна будет нормальная одежда. Очень уж она дичится. Ну, это все исправимо.».

— Фелиция, скажи, ты любишь стихи?

Покраснела так, будто ее обидели, потупилась и еле выдавила сипловатым шепотом:

— Люблю…

«Можно будет попросить ее читать мне вслух. Кстати, если мать ее так уж любит и балует, возможно, у девочки есть книги. Надо бы порасспросить.».

Анна заметила, что Фелиция исподтишка рассматривает Мишель и мадам Берк. Точнее, не столько их самих, сколько их одежду. На герцогиню смотреть она, похоже, просто стеснялась.

С мадам Леруан договорились так: через четыре месяца, по окончании траура, девочка перейдет под опеку герцогини. Мадам сама привезет ее в конце осени.

— Как раз начнутся первые заморозки, мы с вами посетим отца Доменика, и я расскажу вам, как очистить игристое.

— Ваша светлость, а при чем здесь заморозки? Или вы думаете, что мы не пробовали замораживать вино? Оно при этом теряет весь вкус!

— Когда придет время, вы все узнаете, мадам Леруан, — герцогиня только улыбнулась, не желая пояснять хоть что-то.

Фрейлине вообще-то полагается платить зарплату, но это явно был не тот случай. Потому мадам Леруан взяла на себя обязательство оплачивать новую одежду дочери и ее проживание. Книги она также обязалась привезти:

— Конечно, может, это и баловство, но Фелиция всегда так просила… Я покупала ей и выписывала из Парижеля. Не слишком понимаю, что она находит в этих книгах…

— Бегство от реальности, мадам Леруан.

— Бегство?!

— Думаю, да. Там, в стихах все гораздо красивее, чем в реальном мире. Не переживайте, со временем это пройдет. А у меня для вашей дочери найдется много интересных собеседников.

Когда вдова сообщила Фелиции, что леди Анна готова взять ее в свою свиту, девочка только мучительно покраснела и сделала неуклюжий реверанс.

Прошло два месяца, лето перевалило за середину. Официально повод для визита в поместье Арль домашним слугам был озвучен так: «Я еду навестить дочь!». Дела делами, а за единственное дитя мадам переживала, желая своей любимице более счастливой судьбы.