Книга Сирийская жара, страница 89 – Ирина Дегтярева

Ермилов вскинул брови. Достал свой экземпляр стенограммы (у него он, само собой, имелся):

— Где? — он, привстав, протянул папку майору через свой объемный письменный стол.

Василий полистал и ткнул пальцем.

— Смотрите. Там слова дяди из Госдепа идут, и вдруг ему же приписанный текст, только, по нашему с Говоровым мнению, это говорит его помощник. Цэрэушник не иначе. Из контекста следует, что встреча эта, как минимум, вторая именно в этом составе. Они ссылаются на ту, предыдущую, которая была года три-четыре назад. По времени совпадает с событиями разоблачения турок с поставками игиловской нефти, со съемками колонн со спутника из космоса. Турки хотели защитить канал поставок нефти и сбили в 2015 году наш самолет, в 2016 году попытка мятежа в Турции.

— Да, слишком там много военных, руководитель Турции сидит как на пороховой бочке.

— Предполагаемый моссадовец упоминает еще одну встречу вскользь. Приблизительно 2010 или 2011 год. Он сказал: «Мы вам говорили еще лет десять назад, русских туда не пускать, не допустить даже гипотетической возможности такого развития событий. Теперь обсуждаем детали, потому что глобальное профукали».

— Значит, один неизвестный есть, — кивнул Горюнов. — Заместитель главы MIT, но все же который из них? У него два зама, очевидно, что это тот, который курирует оперативный блок, а не административный. Надо посоветоваться с «турками», нашими и эсвээровскими. Что у кого на него есть. Может, есть записи голоса с каких-нибудь наших совместных встреч. Держи флешку. Будут новости, докладывай.

Егоров и Говоров слушали запись разговора до одури, пока наконец Леонид вдруг не сказал:

— А на заднем фоне все-таки что-то есть. Как будто что-то произнесено или эхо вроде. Вот здесь, послушай.

Василий надел наушники и обратился в слух.

— Да, действительно вроде чего-то есть. Но не по-русски. Тьфу ты, я имел в виду не по-английски, — он засмеялся и потянулся, подняв руки вверх. — Ай, — тут же скривился, вспомнив о раненой лопатке. — Что за язык? Вроде не арабский и не турецкий.

— Французский, — торжественно поднял палец вверх Леонид. — Нам надо вычленить этот кусок из записи и дать его послушать тем, кто знает французский. Звони шефу, испрашивай разрешения.

…Оперативник из французского отдела сам походил на француза: черненький, смуглый, с выдающимся авторитетным носом и блестящими черными близко посаженными глазами, живыми и любопытными.

— Что за запись?

— Не твоего ума дело, — осадил его Леонид, который приятельствовал с этим парнем.

— Ну-ну. Заводи шарманку, — махнул рукой «француз».

Он послушал пару раз выделенный из контекста обрывок, включенный громко. Сказанное на переднем фоне приглушили, а то, что было едва слышно, подняли по громкости.

— Ну и что вы хотите?

— Перевод.

— Этот швейцарский официант говорит, что ему должны девяносто франков. Причем, скорее всего, это старик из деревни. Так обычно разговаривают необразованные сельские жители.

Он рассмеялся, увидев ошарашенные лица военных контрразведчиков.

— Вот так работать надо! — сказал «француз», собираясь уйти.

Но его схватили за руки, предложили чаю, даже посулили чего покрепче, благо рабочий день подходил к концу. На чай «француз» согласился и с лимоном, и с шоколадкой, припрятанной куркулистым Леонидом.