Книга Дачные расследования, страница 32 – Галина Владимировна Романова, Татьяна Устинова, Татьяна Гармаш-Роффе, и др.

— Да погодите вы с Евдокией! — одернула его Кира, глянув с обидой.

Вот уж на кого она не хотела быть похожа, так это на тетку. Комплимент тоже!

— Что он мог делать на лестнице в два часа ночи? Его спальня где располагалась? Санузел там был рядом? Если на втором, он мог воспользоваться туалетом там же. Дома-то все типовые. Один застройщик был в свое время. У нас такая же планировка. А если на первом этаже спал, то какого черта его понесло на лестницу?

Участковый вдруг крепко задумался. И снова сказал:

— Хороший вопрос.

— И что там с его конкурентом, которого выловили из озера два года назад? Что за история? Мог кто-то из его родни отомстить? И еще…

— Помолчи, пожалуйста, Кира, — попросил ее участковый незнакомым мягким голосом. — Я думать буду.

Неизвестно, до чего додумался участковый, но вот приехавшая оперативная группа сочла, что смерть хозяина пекарни наступила в результате неудачного падения с лестницы.

— Несчастный случай, повлекший смерть хозяина дома. Все! Огород городить нечего. И народ понапрасну не тревожь, майор, — это главный из опергруппы так говорил Степанычу. — Самое начало дачного сезона. Пусть люди отдыхают. Свалился мужик с лестницы, выпив лишнего…

— Он не пил, — перебил Егор Степанович. И добавил: — Никогда.

— Никогда не пил, а тут напился. С расстройства.

— С какого?

— Старший сын решил из дела выйти. Свою долю монетизировать потребовал. Может, поскандалили накануне вечером. Не до мордобоя, конечно, но крепко разругаться могли?

— Так, может, сын…

— Не может, майор, — перебил его старший опергруппы жестким голосом. — Сын спал с женой в своей спальне на втором этаже. И был пьянее пьяного. Он, между нами, «кыш» сказать не мог. Где ему с постели встать и отца с лестницы скинуть!

Весь этот разговор Кира подслушала, притаившись на заднем сиденье служебного автомобиля участкового. Напросилась с ним покататься по поселку и с людьми поговорить.

— Тут ведь пару дней назад к ним пытались влезть, пока их дома не было. Кто в пекарне был, кто в городе, — напомнил Степаныч.

— Влезли? Украли что-нибудь? — равнодушно поинтересовался опер.

— Нет. Сигнализация сработала.

— Вот видишь, майор. Ничего не украли. Даже не проникли в дом. Так чего огород городить?

Еще минута, и он точно бы зевнул. Степаныч вернулся в машину. Сел за руль, побарабанил по нему пальцами.

— Может, оно и так, Кира Сергеевна, — проговорил он задумчиво, не глядя на нее. — А может, и не так… И как, скажи, на милость, жить в поселке, зная, что мог, но не сделал?

Она помалкивала, прекрасно понимая, что участковый сейчас не с ней говорит, а с самим собой.

— Вдруг убили? И этот убийца будет ходить вместе с нами в магазин, улыбаться, а я — все время смотреть… Н-да, дилемма… Что думаешь?

Он повернулся к ней, строго глянул. Прямо как в детстве, когда тетка призывала его на помощь в вопросах воспитания племянницы.

— Вы нашли тех двоих, что пытались вломиться к ним в дом?

— Чего их искать-то? — фыркнул участковый. — Они физиономии закрыли, а задницы, как страусы, выставили наружу. Дураки! Близнецы это — Агаповы. Неблагополучные. Уже не раз пытались что-нибудь сотворить. Правда, само провидение отводит от них грех. Был я у них, Кира Сергеевна. Говорил. Отказываются, конечно, но глаза прячут.

— Поехали, — неожиданно скомандовала Кира, заерзав на сиденье. — Я с ними хочу поговорить. Поехали, Степаныч!