Онлайн книга «Чёрный, как тайна, синий, как смерть»
|
Когда сыщик постучался, ему открыл сам Рубен. При виде ночного призрака из «Берлоги» южная улыбка испанца застыла карнавальной маской на его лице. Он собрался было что-то сказать, но Ленуар его опередил: – Рубен Саламанка? Агент бригады краж и убийств Габриэль Ленуар, – при этом сыщик коснулся перчаткой своей шляпы и, когда хозяин посторонился, шагнул в мастерскую. – Пришёл поговорить с вами о смерти Софии фон Шён. Надеюсь, я вам не помешал? Если бы в этот момент в мастерской Саламанки никого не было, то, очень вероятно, художник бы честно сказал, что Ленуар не то чтобы ему помешал, но выход из мастерской находился там же, где и вход. Но сыщик видел, что в мастерскую незадолго до него вошёл элегантно одетый господин средних лет. И теперь испанец вынужден был соблюдать этикет. – Я… Я сейчас занят… – выдавил из себя Саламанка. – Вы из полиции? – громким голосом с сильным английским акцентом обратился к Ленуару элегантный гость мастерской. – Позвольте представиться, меня зовут Роберт Майерз. Мой визит не займёт много времени. Мы с Рубеном скоро закончим… – Роберт Майерз? У вас, кажется, своя художественная галерея? Мне о ней рассказывал мой дядя, Леон Дюрок… – Вы племянник Леона? Тот самый знаменитый сыщик и герой французской полиции? – оживился Майерз. – Вот видите, ваш дядя и мне о вас успел рассказать… У Леона очень хороший вкус. Жаль только, что он смотрит исключительно в сторону своих малых голландцев. Если бы он начал вкладывать капитал в современных нидерландских художников, я уверен, что через несколько лет эти вложения окупились бы быстрее, чем всякое старьё… Рубен Саламанка явно был не в своей тарелке. Он прошёлся по мастерской, делая вид, что убирает кисти в тумбочку стола, а потом снова подошёл к Майерзу и собирался что-то ему сказать, но галерист продолжал беседовать с Ленуаром: – Это правда, что вы расследуете дело об убийстве Софии фон Шён? Я не ослышался? – Факт её убийства ещё не доказан… – Но вы же работаете в бригаде краж и убийств, значит, речь всё-таки идет об убийстве? – Майерз посмотрел на Ленуара сверху вниз, а потом уселся в единственное в мастерской кресло. – Ах, прошу меня извинить. Вам, наверное, показался странным мой вопрос, но, видите ли, сэр, я торгую произведениями искусства, и портрет убитой девушки всегда ценится гораздо выше, чем портрет просто мёртвой девушки… – А вы собираетесь приобрести портрет Софии фон Шён? – спросил Ленуар, вместо того чтобы вдаваться в подробности своего расследования. – Да, если у Рубена, конечно, ещё кое-что для меня осталось… – Господин Майерз, вы оказываете мне честь и… – вмешался в разговор Саламанка, становясь за своим мольбертом, скрытым за куском простыни. – Рубен, это вы оказываете мне честь, позволяя приобретать у вас новые картины, – протяжно сказал Майерз. – Что ж, давайте посмотрим на этот шедевр. Саламанка повернул мольберт в сторону Майерза, всем своим естеством пытаясь показать, что их разговор о картине носит частный характер и не касается Ленуара. Затем он одним движением сдернул наволочку и сказал: – Картина называется «Юная девушка в синих тонах». По замыслу, на холсте была изображена София фон Шён, но об этом смог бы догадаться только заранее посвящённый в эту тайну. Портрет девушки был словно разрезан на несколько больших и маленьких треугольников, а затем склеен в абстрактном порядке в виде коллажа. При этом с одной стороны был изображён её нос в профиль, а с другой – глаза, но уже в три четверти, и крупным планом губы… Ключом к картине служили часы с надписью «SOÑA»: они тоже были написаны с разных сторон и, видимо, символизировали проходящий характер молодости. Несмотря на архитектурную сторону портрета, в нём считывались объемы и глубина, что порядком удивило Ленуара. Он не ожидал увидеть в творчестве Саламанки такого динамичного сочетания форм. В этой картине, конечно, чувствовалось влияние Пикассо и Брака, но при взгляде на холст зритель об этом забывал, что было несомненным достижением испанского художника. |