Книга Иван Царевич и серый морг, страница 121 – Янина Корбут

Едва покинув кабинет Сафронова, я забежал в салон связи через дорогу, положил деньги на мобильный и сразу же набрал Ленин номер. Конечно, трубку она снова не взяла. Хорошо хоть, Суслик отозвался после первого же гудка.

– Лена не отвечает, она у тебя?

– Нет, – удивился Вовка. – Наотрез отказалась ночевать у моих. Сказала: отчима стесняется. Я проводил её, даже посидел немного с ней в квартире. Всё было спокойно. И она сказала, что закроется на все замки, у неё соседи нормальные. Если что – начнёт кричать, те позвонят в милицию. Я не хотел оставлять её, тогда она дала мне запасные ключи. На всякий случай.

Я быстро пересказал ему всё, что узнал от Сафронова. Вовка присвистнул:

– Ты что, считаешь, что Лена вела это расследование из-за родителей? Турбицино – это та деревня, где они жили? И где сейчас…

– Похоже, место это так и притягивает всякую дрянь. Сначала этот случай с коллективным «самоубийством», потом, спустя годы, деревню использовали «чёрные риелторы», а вот что там сейчас – нам предстоит узнать очень скоро.

– Ты уверен?

– Я не хочу постоянно прятаться. И боюсь за Лену.

Телефон Лены всё так же был отключён, и мы с Вовкой приняли решение ехать к ней домой. По дороге я позвонил Роме, сыну Тихонова. Оставалась надежда, что она могла попытаться укрыться у него. Конечно, этот вариант лично мне был не очень приятен, но так я хотя бы знал, что она в безопасности.

Рома ответил не сразу, я понял, что он спал. Но когда я спросил о Лене, тот ощутимо напрягся:

– Что с ней?

Не знаю почему, но я поостерёгся рассказывать ему правду, промямлил что-то невнятное и спросил, не объявлялась ли она.

– После нашего разговора о том журналисте я понял, что у неё неприятности. Меня из дома не выпускают. Охраняют, как швейцарский банк. Я попросил приятеля зайти к ней, спросить, не нужна ли помощь, деньги. Он за ней денёк покатался, понаблюдал. Сказал: Лена на работу ходила, в музей какой-то. Вечером ездила на вокзал. Я решил, что, может, она брала билет домой, но приятель сказал, что она вроде как что-то забирала из ячейки. Вышла уже с пакетом и снова поехала к себе. Он звонил ей в дверь, это я его просил. Хотел с ней поговорить. На меня-то трубку она не берёт. Но Лена не открыла. Так ты точно не знаешь, что с ней?

– Да всё нормально, – соврал я, опасаясь, как бы у него не случился новый срыв. – Наверное, в Москву поехала. Какие-то бумаги отдать в универ. У неё же практика. Я просто тут с работой обещал помочь, вот и ищу её.

Тут мне в голову пришла дельная мысль, которую я сразу же озвучил:

– Слушай, Рома, мне очень нужен хороший фотоаппарат. Буквально на день. Поможешь?

Он был не против, и тогда мы договорились, что Суслик заскочит к Роме за фотоаппаратом. На том и попрощались.

– Вовка, кажется, она нашла документы журналиста! – закончив разговор, развернулся я к Суслику. – Пакет из ячейки! Но это было несколько дней назад.

– Ага, нашла, а нам не сказала. Говорил же! Вот коза…

Я злился, боялся за Лену и чувствовал, как на моей шее дёргаются жилы.

– Наверное, у неё были свои причины. Найдём её и узнаем.

– Как она нашла ячейку? – задумался Вовка.

– Думаю, Лена с самого начала знала или подозревала, где Саенко спрятал документы, но ключа у неё не было. Мы нашли ей ключ, и она забрала все бумаги или что там. Я тебе больше скажу: думаю, она и была той самой заказчицей расследования. Наверное, между смертью её родителей и тем, что сейчас происходит в лесу, есть какая-то взаимосвязь. Просто мы пока её не видим.