Книга 160 шагов до тебя, страница 44 – Соль Решетникоф

– Нет, Энн! Цыганка та все наврала! Ни сына попрошайки, ни счастья мне не видать. Лучше, чтобы это был его внук.

Но она прервала меня:

– А замуж ты вышла за его друга? Ты ведь о Леонардо грезила?

Этими словами она загнала меня в тупик. Вот только, что я сейчас могу изменить?

Февраль, 2000 год, Тоскана, Италия

Я снова проходила мимо преторианского дворца, где много лет назад впервые услышала про “Девушку с васильками”. Рядом с ним светилась огнями вывеска нашего с Энн любимого бара «И фрари делле Лодже», местечка для пятничных девичников. Уже само название, означавшее сборище монахов, сулило душевно потусоваться и услышать самые свежие местные сплетни.

Этим вечером Энн арендовала бар без персонала, чтобы устроить вечеринку-маскарад в честь десяти лет совместной их с Умберто жизни.

Подходя к барной стойке старинной кладки, освещенной холодным голубым светом, я впервые в жизни прочла на лице своей подруги замешательство.

– Я прям как знала! Умберто нанял двух студентов гостиничного колледжа, чтобы коктейли готовить, а они застряли где-то во Флоренции. А ведь я ему говорила брать помещение вместе с персоналом. Дьявол побери! В каких пропорциях мешать текилу и ликер для «Маргариты»?

Я чмокнула ее в щеку:

– Похоже, все же есть что-то на свете, что вызывает у тебя затруднение.

Конечно, Энн может в себе не сомневаться! Ее зеленое шерстяное платье по фигуре оттеняло густые, темно-русые волосы, каскадом спадающие на развитые плечи. На шее болталась зеленая с позолотой маска ящерицы, по всей вероятности, дополняющая образ Хозяйки Медной горы. Ей ни за что не дашь больше двадцати пяти, хотя в этом году она задула тридцать семь свечей на торте, и успела отметиться в четырех длительных романах. Теперь всякий раз напоминала мне, как я неудачно вышла замуж.

– Хорошие отношения – это как пара удобных туфель, которые не хочешь менять, даже когда они порядком износятся.

Она была в очень удобных для нее отношениях: Умберто завидный, хотя и не совсем уже молодой профессор-кардиолог, с виллой в Фьезоле, откуда с высоты птичьего полета видна как на ладони Флоренция. В том самом месте, с которого часто рисовали пейзажи Аннигони и Стефанелли. “Вилла, достойная королевы”, как часто отзывалась о себе Энн с тех пор, как вернулась с Америки. Может, всему причиной стало ее неожиданное увлечение астрологией?

– Вся фишка в том, Фасолина, чтобы окружать себя нужными людьми. Мой доход – это среднее арифметическое того, что лежит на счетах моего ближайшего окружения. А твой Энцо выиграл в лотерею. Где он еще найдет работящую хорошенькую дурочку, как ты? Да ему просто подфартило!

– Я знаю, как ты относишься к моему мужу, но это не значит, что он меня не любит, – возразила я.

– Ага. И как он это тебе доказал?

– Он был со мной, когда я потеряла ребенка. Женщины в больнице даже завидовали мне.

– Я все-таки надеюсь, что вечеринка выбьет у тебя дурь из головы. – она передернула плечами, – Здесь, кстати, среди приглашенных сливки медицинского общества, с мозгами, а не спагетти, как у твоего Энцо.

– Как же я жила без твоего “теоретически” эти годы?

– Косячила! Скажи, как можно было не разглядеть по его рукам, что у него одноэтажный мозг?

– И что ты хочешь? Я ведь уже ушла от него.