Книга 160 шагов до тебя, страница 91 – Соль Решетникоф

– Гуидо, ты сам мне посоветовал вернуться к мужу, чтобы не преступать закон!

Я обратила внимание, как Энн из милашки вдруг превратилась в разъяренного быка:

– А если бы они ее убили? Вы в курсе, что этот Монтанье бандит?

Гуидо состроил брезгливую гримасу, вышел в коридор и что-то сказал секретарше. Потом снова вернулся на место:

– Массакра у нас попляшет! Ты сделала все правильно. Увидишь, он как миленький подпишет согласие на развод!

– О да! – воскликнула с горечью. – За эту ночь я выяснила о нем столько, сколько не знала все тринадцать лет брака.

– Я ничуть не удивляюсь, зная репутацию этого Монтанье, – добавила Энн.

– Каков мой следующий шаг? – решительно спросила я.

– Заявить обо всем в полицию. Феминицид не сойдет им с рук. Жаль, что без свидетелей.

– У меня есть свидетель! – воскликнула я. – Марко в курсе. Это он меня до города подбросил. А еще и брат его тестя.

– Тюрьма по ним плачет! Ну все. У меня сегодня важная встреча, – Гуидо дал понять, что нам пора уходить.

Пока Энн везла меня в полицию, она не переставала возбужденно болтать:

– Что-то мне подсказывает, что и отъезд твоего Леонардо связан с кознями этих двоих. Фасолина, у меня до сих пор холодок по спине, когда я думаю, что этой ночью старый развратник мог убить тебя, а тело бросить где-нибудь лесу.

– Энн, пожалуйста! – взмолилась я.

Но она не унималась:

– Похоже, этот урод обладает искусством гипноза. Ибо никак не могу себе объяснить, почему ты до сих пор за ним замужем! Вот увидишь, мы посадим твоего Массакру за наркоту, за предательство…

– И убийство, – всхлипнула я. – Энн, это он отвез Феличиту на живодерню!

Я отвернулась к окну, чтобы успокоиться. Моя ласковая, беззащитная Феличита!

– Мы посадим твоего Массакру, и у тебя будет новая жизнь! Обещаю! – Потом Энн сменила тон и уже жалобно добавила:

– Только и ты пообещай мне одну вещь.

Я вытаращилась на нее еще мокрыми от слез глазами, и она попросила:

– Не водись ты больше с бомжами, а?

В полиции мы подошли к стеклянному окошку на проходной, где сидел приятный темноволосый юнец-полицейский, который вкрадчиво спросил:

– Хотите заявить об изнасиловании? Феминицид?

Боже! Это так заметно? Как же неудобно рассказывать в деталях постороннему мужчине о подробностях этой ночи.

Я осмотрелась по сторонам и вполголоса произнесла:

– Изнасилование и предательство… собственного мужа.

Мне показалось, что сейчас все вокруг только на меня и смотрят.

– Были ли обвинения гендерного характера? Он вас бил? – все эти вопросы полицейский задавал на редкость приветливым тоном, часто повторяя «не беспокойтесь», «все будет хорошо». Протянул бланк. Потом набрал номер и с кем-то переговорил. Когда я заполнила формуляр, он пояснил:

– Комиссар Регини, двадцать пятый кабинет. А вот вашей подруге лучше будет дождаться вас здесь.

Энн фыркнула, а я даже почувствовала облегчение. Мы редко обсуждали с ней подробности интимной жизни, они до сих пор так и остались для нас неким табу.

– Ты уверена, что обойдешься без меня?

– Не переживай, дорогая! – Мне стало тепло в груди от ее беспокойства. Как сказала бы бабушка: «Трудности помогают выявить тех, кому мы на самом деле дороги».

В просторном кабинете стояли три стола. Один пустовал, а за двумя другими сидели полицейские – высокие, подтянутые, спортивные, улыбчивые, словно сошли с рекламы парфюма Армани «Аква ди Джио».