Книга Крик горностая, страница 62 – Евгения Кретова

— И в этот промежуток времени доставили продукты?

— Да, именно.

— А вас не удивило, что вас дома не было, а продукты в доме? Курьер же не мог занести в дом?

Зинаида Аркадьевна удивилась:

— Не понимаю, о чем вы говорите. Пакеты стояли на крыльце.

— Завязанные?

— Конечно! Три пакета в целости и сохранности. Я внесла их в дом и убрала в холодильник.

Макс задумался — ничего не складывалось. Он посмотрел внимательнее на хозяйку дома: даже в зеркало заднего вида, даже с большой натяжкой ее никак нельзя было принять за мужчину. Высокая, статная — это так. Но курьер сказал, что забравший продукты был среднего роста и темноволосый. Зинаида Ревель же была платиновой блондинкой с пышной прической.

— А во сколько вы вернулись и обнаружили пакеты на крыльце?

— Без пятнадцати четыре.

— Вы так точно запомнили?

— Да, в это время начинается сериал на «Домашнем», который я смотрю. Я торопилась, чтобы успеть к началу серии.

Макс прикинул — получалось, за двадцать семь минут неизвестный взял доставленные продукты, добавил в заказанную воду какое-то вещество и вернул его на крыльцо, успев скрыться до появления хозяйки.

— А входная дверь была заперта, когда вы вернулись?

— Да, — Зинаида Аркадьевна уверенно кивнула.

Макс посмотрел на нее озадаченно:

— А если бы вернулась Регина?

Женщина всплеснула руками:

— Так входная дверь заперта, а с веранды-то открыта, со стороны внутреннего двора. Зашла бы в дом…

Макс закатил глаза, выдохнул:

— Поня-ятно.

Ему предстояло найти темноволосого незнакомца среднего роста в буром свитере. Всего-то…

Темноволосого незнакомца, проникшего в дом Ильи Ревеля, чтобы отравить его дочь.

«А почему, собственно, дочь, — Макс снова развернул свой блокнот. — Целью с таким же успехом могла быть Зинаида Ревель… Чем больше смотришь на эту семейку, тем больше вопросов».

Анна отперла дверь и пропустила дочь вперед. Ночь та провела в больнице, а утром Анна ее забрала домой.

— Ты меня теперь все время будешь контролировать? — ворчала Регина, наблюдая, как мать заносит ее сумку в коридор и ставит рядом с пуфом.

Анна покосилась на дочь, вздохнула:

— Я не контролирую, я переживаю. Здесь тебе безопаснее.

— А бабушка осталась в деревне…

— А бабушку я тоже звала, но она наотрез отказалась, и в отличие от тебя, она взрослая совершеннолетняя женщина, приказывать которой я не могу. А тебе могу. Поэтому ты здесь.

— Да господи, мама, ничего ж такого не произошло, что ты кипишь подняла, — Регина хмурилась и раздражалась. — Это просто какая-то случайность, недоразумение.

— Недоразумение — это в твоих любимых турецких сериалах, а тут в бутылке с минералкой — слоновья доза снотворного. — Анна повернулась к дочери и проговорила строго: — Ты хоть понимаешь, что если бы выпила чуть больше или я приехала чуть позднее, то тебя не откачали бы?

Регина закатила глаза, шумно выдохнула, и, стянув кроссовки, направилась в свою комнату.

— Фу-ух, отравили. Кому я нужна, скажи?

Анна бы тоже хотела это знать — кому. И еще хотелось бы знать, что происходит. Она смотрела в спину удаляющейся дочери и молчала: не говорить же Регине про призрака отца, который собрался забрать ее с собой. Но тот следователь, Александров, прав — целью могла оказаться не только Регина, но и свекровь, обе они дороги Илье, обе находились одни в коттеджном поселке и обе могли оказаться целью злоумышленника. «Обе и ни одна в частности», — отозвалось холодом под сердцем. Потому что целью была все еще она, Анна. И тот, кто организовал покушение, отлично понимал, что Анна поймет сигнал — все серьезно, шутки кончились.