Книга Истории со вкусом интриги. 21 рассказ мастер-курса Юлии Евдокимовой, страница 103 – Елизавета Фролова, Анара Мачнева, Соль Решетникоф, и др.

Мальдивская национальная кухня – рис, рыба, лепешки. Ничего особенного. А вот бонди – это вещь. Представьте вкус «Баунти» без шоколада! Это же моя мечта молодости. Когда я впервые попробовала знаменитый батончик, не глаза от восторга закатила, а подумала: вот бы то же самое без шоколадной глазури. И было это в Англии…

Много лет назад и в моей жизни была английская романтическая история. Все лето после второго курса института мы с бойфрендом провели у моих друзей в Англии. Если бы тогда мы не вернулись на родину, то…

А у соседа-то похоже все хорошо. Только посмотрите, как стал похож он на всех отдыхающих. Откуда только взялась эта неспешная походка, плавные движения. И он больше не лишний элемент курорта Бандос.

Я вздохнула, вспомнив свой студенческий роман. Да и бог с ним. В жизни всегда все складывается наилучшим образом. Я-то наверняка знаю. Где тут угощают бонди? Прекрасно! Мечты сбываются. Хакуна матата!

Оказывается, бабушка Лиза кому-то рассказала (черт ее знает кому), что ее убили подушкой! Именно поэтому к нам в дом заявилась парочка полицейских в мятых костюмах и забрали все подушки, включая ту, на которой спал Барсик. На людей в синих одеждах кот нападать не стал, но поднял крик с дюжину сирен скорой помощи сразу после их ухода и принялся качаться на атласных шторах. Чтобы Барсик не извел меня своей мяучей песней, пришлось вылить полфлакона пахучей валерьянки на его подстилку. Кот нанюхался и свалился на пол лохматым поленом. Я же сотворила подголовник из всякой всячины, но толком выспаться в желто-лунную ночь оказалось не под силу: тело изнывало как после пятичасового забега по бутикам.

Так, что ли, поет какая-то девица в черных кожаных трусах. А мне, кстати, черное совсем не идет. Но от похоронных хлопот никуда не деться.

При входе в морг они повесили здоровенное зеркало в золоченой раме до пола! Верно хотят, чтобы покойники любовались напоследок своим мороженым телом. А про зеркало я знаю то, что если девушка соврет своему отражению, то оно растопчет двадцатисантиметровыми шпильками несчастную правду, как не раз уминала в грязь ее неосторожную влюбленность. Но не отдавать же отраженью явь, если ты пленная любви.

А бабушка? Бабушка Лиза подмечала мою горячность, но ей не было дела до моего трепетного горения: про любовь она сто лет не вспоминала. Если нет любви, тогда жить зачем? Ох, как я дулась, кипятилась, распалялась и бесилась от того, что не могла заставить ее думать о моей любви. Неужели не понятно: ему без меня может быть чудесно, а мне без него никогда!

Однако бабушка из-за этого зеркала сильно расстроится: пока я с ней жила, она боялась разглядывать свое отражение. Специально наряжалась в нелепые шелковые платья, довольно мило выглядевшие в журнале мод столетней давности, чтобы на такое было невозможно глядеть. Поэтому в нашем доме разрешались только маленькие зеркала. Я думаю, что бабушка просто страшилась узреть неминуемость увядания.

Так и представляю себе картину. Как только завтра бабушку понесут мимо этого зеркала, она начнет мне выговаривать: Лада, почему я в черном? Немедленно переодень меня! Иначе я отказываюсь хорониться!