Книга Темные воды Венеции, страница 47 – Юлия Евдокимова

– Нельзя убивать людей, – вздохнула графиня. – Но пока я слушала вас, деточка, то думала- а ведь это люди, отчаявшиеся увидеть свой город таким, которым он должен быть. И решившие принять меры.

– По этой логике вместо объявлений «здесь нет пиццы и пасты» хозяева тратторий должны травить туристов.

– Конечно, нет… и все же в глубине души я их понимаю…

– Все это прекрасно, и теория у тебя стройная, – вздохнул Флавио. – Но как их найти, пока не появилась новая жертва?

По дороге домой из пекарни она решила купить зелени. Дошла до переправы-трагетто, отмахнулась от протянутой руки гондольера и не села на лавку, а осталась стоять, не обращая внимания на венецианцев и пару туристов, ставших ее попутчиками. Три минуты, пока два гондольера- один на носу, другой на корме гондолы – парома лавировали среди вапоретто и катеров на Гран Канале, она словно впервые смотрела на фасады дворцов.

Дворцы стоят здесь уже несколько веков. Вот только ни в одном из них больше не живут старые семьи. Однажды- весьма скоро – уйдет и она, дальний родственник, которому отойдут дворцы, продаст их шейху в белых одеждах, или американцу с большим животом, хотя нет, те, кто покупает венецианские палацци, следит со своим здоровьем и вряд ли ест гамбургеры.

Мы сами виноваты в том, что нашего города больше нет, что он превратился в музей, что после нас уже не останется и следа от той Венеции, которую мы так любили. Какая-то мысль мелькнула и тут же исчезла…

Закапал слабый дождик, когда она подошла к знакомому прилавку, там Раффаэле с двумя сыновьями натягивал зеленый тент на мачты, установленные по сторонам баржи. Он много лет приплывал сюда трижды в неделю, привозя свежайшие овощи и зелень с одного из маленьких островов лагуны.

– Contessa, посмотрите, какой сегодня шалфей! Антуанетта приготовит вам восхитительную фриттату со сливочным маслом! Или фенхель! Он сегодня на высоте!

Надо же, я все реже прихожу сюда, а он еще помнит. Понятно, что здесь больше желания продать, чем искреннего уважения, хотя, кто знает. Ей нравилось, как он это сказал, без тени заискивания перед титулом, перед известной персоной, просто констатируя факт.

Она поняла, что приехала на рынок совсем не за зеленью, а для того, чтобы развеяться, почувствовать снова обычную жизнь за стенами дворцов и галерей. Но рассматривала, нюхала, выбирала и в конце концов остановилась на веточках шалфея и пучке базилика, чья яркая нежная зелень примиряла с серым дождем. А потом взяла пару яблок и маленькую горсть винограда, хотя дальше, на прилавках в аркадах, можно купить все это дешевле. Но баржа, причалившая к набережной, зелень с островов лагуны, Раффаэле и его сыновья были неотъемлемой частью этого города, благодаря им, а не теням старых семей за толстыми влажными стенами дворцов, он все еще оставался живым. И она хотела почувствовать себя частью этой жизни.

– Так оно теперь и бывает. – вздохнул Раффаэле, хотя она ничего не сказала вслух. И кивнул в сторону катера, плывущего по каналу, полного мешков с песком и цементом. Катер причаливал к зданию, выходящему на канал боковым фасадом. Еще два года назад там жила Лоредана Дзулиан, чей сын сразу после смерти матери продал дворец и теперь какой-то иностранец вкладывает огромные деньги, перестраивая все внутри, и вручая огромные взятки чиновникам, призванным охранять национальное достояние.