Книга Картина с убийством, страница 8 – Юлия Евдокимова

— Мы сейчас попьем кофе, я вызову такси и отправлю тебя на виллу.

— А ты куда? Что случилось? — Поинтересовалась девушка, отгрызая уголок корнетто и отпивая ароматный глоток утреннего эспрессо.

— Убийство. И даже не вздумай округлять глаза. Тебя это никоим образом не касается.

— Скажи хоть кого убили.

— Монахиню. Вернее, настоятельницу.

Внутри екнуло. — И где?

— В монастыре Сан Джузеппе.

— А картина? — Саша спросила абсолютно машинально.

Никколо поперхнулся, уронил чашку, коричневая лужица разлилась по столу. Полковник по все глаза смотрел на девушку. Потом просипел:

— Откуда? Как ты? Dio ci ne scampi i liberi! Господи помилуй!

Видимо и его накрыло религиозностью в этом городе. Саша усмехнулась.

— Рассказывай уж. А потом я.

Той ночью полковник передал обморочную монахиню в руки судебного медика, ступил на булыжники внутреннего двора монастыря, сделал несколько шагов и чуть не разбил нос о каменную стену. Темнота, густой туман и отсутствие даже слабого освещения сделали свое дело.

Он выругался, сообразил, что находится в монастыре и выругался еще раз, уже по поводу своей несдержанности. Но куда идти?

— Сюда! — Раздался голос из темноты и он пошел на звук, медленно, вытянув руки вперед, чтобы не наткнутся на стену еще раз. Глаза привыкли и вскоре он уже быстрее двинулся по широкой аркаде внутреннего двора.

Две женщины в черном, несколько человек в форме карабинеров. Распахнутая дверь в комнату. Неяркого света было достаточно, чтобы Никколо разглядел присутствующих и представился.

Туман в конце аркады зашевелился, оттуда слышался тихий плач.

Пожилая монахиня выступила вперед.

— Простите сестер, офицеры. Они впервые оказались свидетелями преступления, тем более постыдно совершенного в доме Божием.

Судебный медик кратко отчитался: — Голова пробита, детали после вскрытия. Будете сами смотреть, полковник?

В келье в паре шагов дальше по коридору лежала на полу фигура в черной шелковой рясе.

— В комнатах остальных сестер тоже есть плазменный телевизор, ноутбук?

— Мадре Мария-Серафина любила комфорт, но это не значит, что она пренебрегала молитвой. Она всегда была рядом с сестрами, — строго ответила пожилая монахиня. — Поэтому я и удивилась, не увидев ее сегодня в четыре утра.

— В четыре утра?

Монахиня лукаво глянула на Никколо:

— Разве вам не приходится порой просыпаться среди ночи, когда совершено преступление? У вас свое служение, у нас- свое. Мы встаем на молитву в четыре утра, офицер.

— Честно говоря, в четыре утра у меня одно желание — убить кого-нибудь, — сказал один из карабинеров и тут же смутился.

— Кто-то в монастыре мог настолько не… любить мать-настоятельницу?

— Это абсолютно исключено. Никто в монастыре не мог этого сделать. Я жалею лишь об одном- слишком поздно отправилась на поиски, вдруг ее еще можно было спасти?

— А что это за ключ? — карабинеры указали на большой, старинного вида ключ, лежавший рядом с телом.

— У меня есть такой же. — Монахиня вытащила из складок рясы похожий ключ. Он открывает дверь из храма в колокольню.

— Там есть что-то ценное?

— Картина.

— Какая картина?

— Которую нам должен был подарить благотворитель.

— Должен был?

— Он скоропостижно скончался, а картина исчезла.

— Как исчезла?

— Пропала. А два дня назад появилась на стене в колокольне.

— Я ничего не понял. Исчезла, появилась… У кого еще есть ключ?