Книга Тайна тосканской ведьмы, страница 13 – Юлия Евдокимова

— Почему музей решил сделать платье гвоздем коллекции? Мы же до сих пор не знаем, подлинное ли оно. Ведь пресса поднимет шум, узнав, что нет доказательств. Это ударит по репутации музея.

— Шум привлечет посетителей и деньги. Ты думаешь, виселица во дворе — настоящая? И за решеткой манекены, так что не стоит говорить о подлинности. Это все реконструкция, аттракцион.

— Но они почти уверены, что платье подлинное. Слишком самоуверенно, тебе не кажется?

— Может, они знают что-то, чего не знаем мы?

— Но тогда почему молчат?

* * *

После обеда Лапо и Саша отправились в Кастельфьорентино, следующий город на дороге от Кастельмонте в Эмполи. Небольшой приятный городок в холмах был очень похож на нижний город Кастельмонте, только без средневековой части на холме. Туристов привлекали сюда старинные виллы в окрестностях, но после эпидемии коронавируса большинство их них так и не открылось.

Навигатор привел на окраину, где стоял дом Гвидоне Пикколоджоне, бывшая почта герцога Козимо I де Медичи.

— На его месте я бы сдвинулась на Эпохе Возрождения, — сказала Саша. А этому подавай XVIII век.

— По-моему объяснение весьма простое, — засмеялся Лапо. — В этих костюмах можно ходить, а ты попробуй, погуляй каждый день в одежде мессера пятнадцатого века весом килограммов так под пятнадцать! Да и удобства, знаешь ли, в этой эпохе более развиты.

— Любопытная страсть, — засмеялась в ответ Саша. — С удобным выбором эпохи.

— С другой стороны великое герцогство тосканское важная часть нашей истории, просто менее растиражированная. Когда Лотаринги отправили в небытие дом Медичи, с Лоренцо Великолепным они смирились, а вот более позднюю эпоху постарались оставить в тени.

Улица возле старинного дома, стоявшего на отшибе, была тиха. Оживленная автомобильная дорога обошла ее стороной, но в начале квартале на углу они заметили автобусную остановку.

— Бьюсь об заклад, что в Сан Джиминьяно и Кастельмонте Гвидоне не пешком приходит и не на лошади скачет. Автомобили нашему синьору Пикколоджоне явно не чужды, — сказала Саша, оглядываясь по сторонам.

Небо заволокли темные тучи, похолодало, казалось, дождь вот-вот сменится снегом, хотя март в этих краях обычно теплый и солнечный, деревья в цвету, а снег не выпадал уже несколько лет.

Звонка не обнаружилось. Лапо с любопытством осмотрел старинный черный молоток и с энтузиазмом пару раз стукнул им в дверь.

Одновременно с ударами молотка изнутри послышался душераздирающий вопль. Орсини переглянулись, Лапо нажал на дверь, та бесшумно отворилась. Вбежав внутрь, они бросились вверх по лестнице; вопли на верхнем этаже не прекращались.

Вопила женщина, стоявшая спиной к ним в коридоре наверху.

— Синьора, что случилось?

Она повернулась и замолчала, Саша вскрикнула, увидев, что руки женщины в крови. Кровь пропитала и некогда белоснежный фартук.

Женщина уставилась на них, открыла рот и Саша приготовилась к новому воплю, но она сказала почти шепотом: — Синьор Пикколоджоне. Он там. — Она указала на открытую дверь. — Он мертв.

— Вы домработница?

Женщина кивнула.

— Саша, уведи ее куда-нибудь. Я звоню в полицию.

Девушка замотала головой, пытаясь заглянуть в комнату, но муж сделал страшные глаза, и она повела женщину к лестнице, обняв за плечи. Та больше не кричала, но сильно дрожала.