Книга Тайна тосканской ведьмы, страница 26 – Юлия Евдокимова

— Тот пожилой мужчина, архитектор, который прервал советника, среди этих людей?

— Да, как и жена Торрини. Но ей незачем причинять вред мужу, а архитектор уверяет, что просто побоялся, что Торрини скажет слишком много, пока расследование коррупционных схем держится в секрете. Уверяет, что он сторонник советника и ему часто приходится закрывать тому рот, чтобы не болтал лишнего на публике.

Из зала послышался шум, похоже кто-то уронил стул, раздались крики. Массимо бросился туда, Саша за ним.

Один из стульев лежал на полу. Двое мужчин стояли друг напротив друга с поднятыми кулаками, лица раскраснелись. Один был очень плотным, с нездоровым цветом лица. Второй- Пьетро Торрини с расквашенным носом.

— Ты не прав, — Торрини вытер нос тыльной стороной ладони. — Все не так!

— Да ты сам по уши во взятках! — заорал другой мужчина. — Это твой тесть! Он тебя покрывает, а ты ему отстегиваешь!

Торрини кинулся на мужчину, но Массимо опередил его.

— Полиция, успокойтесь! — Он схватил советника сзади.

Тот развернулся и со всей силы врезал инспектору по скуле. Тут же сообразил, что натворил, обмяк. — Dio mio! Простите, инспектор! Мне так жаль!

Бармен подал второму мужчине пальто. — Чтобы я тебя больше не видел, Чезаре. Не хватало мне тут драк!

Официант протянул советнику салфетку. Торрини вытер лицо. — Друг, извини. Я просто… я не сообразил… прости. Мне жаль.

Щека инспектора краснела на глазах. Он осторожно дотронулся до скулы.

— Неплохой удар.

Советник все еще бормотал извинения.

— Принесите ему воды, — скомандовал Массимо. — А мне лед. Где его машина?

Бармен кивнул за окно.

— Вы выпили? Можете вести машину?

— Я трезв. Не успел. Я только вошел, а он набросился на меня.

— Предъявите обвинение?

— Не стоит. А вы… вы меня задержите?

— Идите уже. — Массимо держал салфетку со льдом у скулы.

— За счет заведения. — бармен принес рюмку граппы. Массимо поморщился и выпил.

Саша любила Лукку и предвкушала прогулку по городу и обед в любимом ресторанчике, но оказалось, что сестра Гвидоне жила в пригороде, весьма далеко от крепостных стен самого интеллигентного и музыкального города Тосканы. Его мощные бастионы ни разу не пригодились для защиты, зато сегодня там проложили аллеи для прогулок, а на крутых холмах даже росли грибы.

В пригороде кипела жизнь. Хозяева бара на углу приводили в порядок оконные стекла, пенсионеры тащили куда-то свои тележки. Группа пожилых синьор ждала на остановке автобус.

Лапо нажал на кнопку звонка под фамилией Николлини.

— Что вам? — Затрещало в домофоне.

— Мы здесь по поводу вашего брата, Густаво.

— Полиция?

— Нет, нам нужна информация о платье, которое ваш брат подарил музею.

— Ничего не знаю. Ценное? Он оформил дарение?

— Разрешите войти, синьора. Мы все объясним.

Дверь запищала и отворилась.

Женщина в дверях квартиры была так накрашена, что невозможно определить, как она на самом деле выглядит. Глаза в полумесяцах ярко-фиолетового цвета, обрамленные густо накрашенными ресницами, были маленькими и подозрительными. Морщинистая шея совершенно не сочеталась с напудренным лицом. Одежда женщины смотрелась еще нелепее: блестящие черные леггинсы и дешевая нейлоновая блузка с буйным узором фиолетового, ярко-розового и не менее яркого зеленого цвета.

Она отступила назад, позволяя визитерам войти.