Онлайн книга «Мю Цефея. Игры и Имена»
|
Ева не откликалась. В изнеможении Есения села на берегу. Она никогда не переворачивалась. Перевертыш — какое странное, несуразное слово. Не оборотень. А тот, кто переворачивается. Что это вообще значит? Герман нес какую-то чушь про двуликость, и что это не является неправильным. Герман. Отец Евы! Есения сжала кулаки. Найти бы его и разбить поганую морду! Он ведь знал, что река заберет Еву! Он помогал реке! «Но Еву еще можно вернуть. Можно договориться. Взять судьбу обратно». Есения ступила в воду. Холод щипался. Вода вязко сопротивлялась, будто хотела вытолкать чужачку обратно. С трудом зашла по пояс, по грудь, по шею, наконец, исчезла под водой. Открыла глаза. Воду пронизывал свет, но не лунный, а из неизвестного источника. Вода не была кошмарным водоворотом, как во снах, которые в детстве преследовали Есению. Вода сияла размытой акварельной красотой. «Как много света!» Есения шла через свет. Она не знала, куда идти точно и как попасть на ту сторону реки. Если бы она приняла судьбу, целостность — но не ради Евы, а ради самой себя, — то видела бы путь. Но, будто пронизанная лучами света, Есения блуждала во тьме. Постепенно вода становилась еще плотнее и вязче, как застывший кисель, свет слабел, точно у художника закончились искрящиеся краски. Идти становилось труднее. Поняв, что заблудилась, Есения вынырнула. На воде насмешливо лопались пузырьки. Брызги тухлой воды, как нарочно, метили в лицо. Есения тяжело дышала. Сделала несколько гребков в одну сторону, затем в другую и назад. Ничего. Только темные воды реки с кляксами лунного света. Берега — далеко, где-то во мраке, если вообще были. Если. Если уже не вернуться? Если — все, конец, пустота? — Эй! Меня кто-нибудь слышит! — крикнула Есения. Но даже эхо не ответило. Река текла беззвучно. Есения слышала только сбившееся дыхание. Что потом? Когда покинут силы? Илистое дно, похожее на сфагновое болото? — Эй! Мне нужен рыбий царь! Вдруг Есения увидела водомерку, та стремительно удалялась прочь. Что есть сил Есения поплыла за ней, но упустила из виду, как только туча заслонила луну и свет исчез. Пузырьки перестали лопаться. Тишина. Только прерывистое затухающее дыхание. Есения глубоко вдохнула и перевернулась рыбой. Проглянувшая через дымовую завесу луна успела отразиться от чешуи прежде, чем Есения погрузилась в воду. У самого дна ждал большой черный сом. Он чуть шевелил седыми усами. Конечно, он почувствовал, что Есения плывет к нему, но и виду не подал. Ждал. Есения опустилась в ил перед ним. Сом молчал. Рядом с ним Есения ощущала себя маленькой зеленой пластинкой ряски, которая оторвалась от племени и теперь одиноко скитается по миру гигантов. От волнения голос дрожал. «Я хочу обменять сестру на себя, — заговорила Есения. — Я скажу свое со-бытийное имя и рыбье имя, я останусь с тобой. Приму судьбу, от которой бежала, только отпусти мою сестру». Сом чуть повернул морду. Он походил на древнее чудище, и казалось: если он широко откроет рот, то в один миг поглотит все воды реки и вместе с ними Есению. «Вот как? Ты все еще думаешь, что рыбья часть тебя — наказание. Пойми: не наказание. Это часть тебя. Это ты и есть». «Хорошо, пусть так, только отпусти Еву». «Значит, ты останешься здесь, а ее, забывшую рыбью суть, отправишь в тот мир? И что она будет там делать? Одна? Как выживет в вашем человеческом мире?» |