Книга Мю Цефея. Игры и Имена, страница 153 – Александра Давыдова, Дмитрий Орлов, Александра Хохлова, и др.

— Да, многие так живут. В этой простой профанной жизни нет ничего плохого.

— Так и я хотела профанной жизни! Послушайте, я вижу, что вы много знаете. Вы — отец Евы. Да, вы видели мою мать лишь однажды, а Еву — только вчера. Мы вам никто, чужие люди, незнакомцы. Но я прошу вас, умоляю — помогите. Помогите мне навсегда оградить ее от реки.

От волнения она хотела схватить его за плечо, но Герман сидел настолько безучастно, что Есения замерла с протянутой рукой.

— А я ведь только что неправильно сказал, а вы меня не поправили, — ответил Герман.

— Что?

— Про имя.

Есения вскочила, развернулась, хотела уйти. Как он мог проникнуть в мысли! Как! Сделав несколько шагов, она остановилась. Ночь обволакивала нежной темнотой. Не было ничего тревожащего, только тихий шепот, такой привычный, что его можно и не заметить. Луна, как родная, стояла за плечом и подбадривающе гладила незримыми руками. Есения повернулась к Герману. Густая ночь не позволяла увидеть выражение его лица.

— Да. В первый раз, когда Ева утонула, я вспомнила свои со-бытийное и рыбьи имена. Они всегда были во мне, запертые, сокрытые, я, я, — Есения набрала воздуха, — я всегда их ненавидела, боялась.

— Я вас не понимаю. Вы давно могли обрести целостность, но почему-то не сделали этого.

— Я не хочу становиться рыбой. И Еве не позволю. Мы — люди, а не рыбы или перевертыши. Просто скажите уже наконец, какой ритуал нужно провести, чтобы навсегда это закончить?

В тишине печально обменялись вздохами луна и река, покачали белоснежными головами старцы пушицы, грустно прозвенела мошкара.

— Никакой, — вздохнул Герман. — Я пытаюсь объяснить, но вы не хотите понять. Судьба Евы — слиться с рекой. И она сольется. Пока мы здесь, Ева уже плывет на ту сторону реки, чтобы узнать настоящее, рыбье имя. И она назовет рыбьему царю свое со-бытийное имя, и он получит над нею власть. Его голос будет сильнее вашего, и Ева вас никогда не услышит, и никогда не вернется. Но она будет пребывать в мире и гармонии, там, где ее место.

— Вы меня специально сюда завлекли? Кто вы? Вы ведь не человек? Да что же я тут сижу!

И не дожидаясь ответа, с полукриком-полурычанием, Есения побежала к реке.

Бежала, и на нее обрушивались обрывки снов, от которых она всегда отмахивалась. Все, что она знала, но притворялась, что не знает. Точно бурная река прорвала плотину и теперь обрушилась на ложную крепость, которую Есения возвела вокруг себя, и река снесет крепость, смоет всю неправду, оставив Есению одну, без защиты, на затопленной равнине.

Ева не спала, хотя и обещала сестре. Река звала. Лежа в постели, девочка думала: разве плохо быть рыбой? Можно будет путешествовать по рекам, увидеть совсем другой мир, разговаривать с рыбами и с водомерками, можно будет много чего. Почему сестра не хочет? Что ее пугает? Ева пыталась вспомнить, как плавала в реке, но не могла. Знала, что это было, но ничего не помнила. Разве честно отбирать у человека половину его естества?

Река звала. Ева ворочалась с боку на бок. Хотелось войти в реку, узнать рыбье имя и обрести целостность. Стать собой. Помнить все, не забывать. Помнить, как лунный сок растекается по черной воде, как из лопающихся пузырьков рождаются водомерки, как их бег рождает музыку, похожую на тихий плач гитары. Впустить в себя мир и слиться с ним.