Книга Измена. Верни мне мою жизнь., страница 73 – Анна Томченко

— А ещё, Макар… — я посмотрела на бывшего мужа. — Я для тебя была всем. В самом начале я была для тебя всем, а ко мне никто так не относился… и я… Я любила тебя за твою любовь.

— А сейчас… — он намеренно не договаривает фразу, потому что, вероятно, боится получить отрицательный ответ, но я никогда бы не сказала ему, что что-то способно выкорчевать у меня из сердца все чувства к нему. Но и о чувствах я тоже не скажу, потому что они неправильны, слишком динамичны и будут карт-бланшем для Макара.

Я промолчу.

— Чего ты хочешь? — спросил Макар и открыл калитку, что вела в лес. Я с сомнением посмотрела на заросшую тропу и покачала головой. Развернулась к дому.

— Родить здорового малыша.

Вдоль тропинки тянулся к солнцу ещё слабенький клевер, который распускал слишком длинные стебельки, чтобы на конце дать набухнуть непропорционально большой головке цветка.

— А ты? — я оторвалась от зелёного ковра травы и уставилась на Макара. Мне действительно было интересно, чего он хотел именно сейчас. Макар опустил глаза на дорогу, пнул особо выпирающий камень и как-то с горечью и злой усмешкой признался:

— Вернуть тебе твою жизнь…

Я тоже криво усмехнулась, понимая абсурдность желания. То, что было, нельзя забыть, всё равно это будет всплывать в моей жизни. И Макар прав, яд недоверия будет губить сильнее, чем цикута или стрихнин. В итоге останутся два несчастных человека и никому не нужный ребёнок.

А он очень нужный.

С содроганием я вспоминала, как лежала в холодной палате и мне проверяли маточные трубы, как каждый раз с замиранием сердца смотрела на тест, шепча глубоко внутри себя, чтобы хоть этот раз был удачным, как плакала втайне ото всех, когда раз за разом понимала, что критические дни всё же наступили. Поэтому ребёнок очень нужен. Я хочу всем сердцем. И мне не понять, как некоторые могут сходить на аборт, как могут сдать ребёнка в детский дом, как бросают детей на родственников.

Мне не понять.

— Почему мы говорим об этом сейчас? — вторгся в мои мысли муж, и я с печалью признала:

— Потому что в конце всегда хочется вспомнить начало.

Глава 46

Сердце обливалось кровью.

Имею ли я право лишать ребёнка отца? А из Макара получился бы отличный папа. Не такой, как мой, что всё время был рядом, но постоянно «отсутствовал» в моей жизни. Нет. Макар стал бы замечательным отцом, потому что он знает цену ребёнку.

Цену, которую мы оба заплатили.

Мой отец не особо хотел детей и женился на маме, только когда она забеременела. Бабушка — бывшая аристократия, ребёнка вне брака не потерпела и вынудила сходить и расписаться. Мать, которая вечно стремилась к хорошей жизни, сразу вцепилась в свекровь и стала перенимать всю эту напускную и ненужную официальность: вечерние разговоры про поэтов, литературные вечера, идеальные фарфоровые кошки в серванте. А отец, он всегда смотрел на это с обречённостью приговорённого. Он хороший папа и всегда, больше остальных, помогал мне. К нему я приходила жаловаться на маму и бабушку, и хоть он никогда не вмешивался в воспитание, я была ему благодарна за саму возможность быть услышанной. По факту, оборачиваясь на своё детство, я всё сильнее понимаю, что мама вышла замуж за бабушку, и вот вдвоём они воспитывали меня. Отец работал, приносил деньги в семью, сделал карьеру, но к детям не имел отношения. Даже рождение сына не повлияло на него. Ему было безразлично.