Книга Измена. Ты не защитил меня, страница 3 – Энди Дорн

Мама плакала.

— Ты счастлива, доченька? — спросила она меня тогда.

— Да, — ответила я. И это была правда. Я была счастлива.

Маршрутка резко тормозит, возвращая меня в настоящее. За окном уже совсем стемнело. Февральский вечер окутал город серым покрывалом, фонари отражаются в лужах талого снега. Скоро моя остановка.

Я достаю телефон и набираю номер Максима. Обычно он встречает меня, когда я возвращаюсь поздно с университета. Постоянно просит не ездить на маршрутках.

«Ксюш, ну зачем тебе эта тряска? Вызывай такси, не экономь», — говорит он каждый раз.

Но мне стыдно тратить его деньги на такси, когда можно доехать на маршрутке за копейки. Я и так чувствую себя иждивенкой — живу в его квартире, ем его еду, ношу одежду, которую он покупает. Хоть какую-то независимость надо сохранять.

Гудки в трубке. Раз, два, три… Максим не отвечает.

Странно. Он всегда берет трубку, особенно когда знает, что я еду домой. Может, в душе? Или на важной встрече?

Набираю еще раз. Опять гудки.

Тревога начинает закрадываться в душу, хотя я пытаюсь ее прогнать. Ну что может случиться? Просто занят. Или батарея села. Или оставил телефон в машине. Миллион причин.

Но сердце почему-то начинает биться чаще.

Третий звонок.

Он не отвечает.

Маршрутка останавливается на моей остановке. Я встаю, чувствуя, как кружится голова от резкого движения. Четвертый месяц беременности дается тяжело — постоянная слабость, головокружения. Но сейчас не до этого.

Выхожу на пустую остановку. Вокруг почти никого — только редкие прохожие, спешащие по своим делам. Февральский ветер пронизывает насквозь, я кутаюсь в куртку.

Четвертый звонок.

«Абонент не отвечает, оставьте ваше сообщение после звукового сигнала», — равнодушно сообщает автоответчик.

Что-то определенно не так. Максим никогда не игнорирует мои звонки, особенно вечером. Он слишком заботливый для этого. Слишком внимательный.

А впереди — темные улицы, которые надо пройти до дома. Обычно это не проблема, когда Максим встречает. Но сейчас, одной, с животиком, в темноте…

Я стою на остановке и чувствую, как страх медленно поднимается откуда-то из глубины. Не просто тревога, а настоящий, холодный страх.

Что случилось с моим мужем? Где он? И почему молчит его телефон?

Максим

Кожаное кресло скрипит под нашим весом, и я откидываюсь назад, наслаждаясь моментом. Мой кабинет — это моя крепость, моя территория власти. Массивный дубовый стол, за которым я принимаю решения на миллионы, панорамные окна с видом на весь город, стеллажи с наградами и дипломами. Здесь я чувствую себя королем мира. И сейчас, с Викторией на коленях, это ощущение усиливается в разы.

Она совсем не похожа на Ксению с ее стеснительностью и невинными глазами. Виктория знает, чего хочет, и не боится это демонстрировать. Ее длинные ногти с идеальным маникюром медленно скользят по моей груди, расстегивая одну пуговицу за другой. Каждое движение продуманно, каждый жест — как искусство соблазнения.

— Ты сегодня особенно напряжен, — шепчет она, наклоняясь ко мне. Ее дыхание горячее, а аромат дорогих духов кружит голову. — Дай мне помочь тебе расслабиться.

Именно этого мне и не хватает дома. Этой уверенности, этого огня. Ксения стала такой осторожной с тех пор, как узнала о беременности. Каждое движение у нее выверенное, каждый шаг как по минному полю. Она боится навредить ребенку, боится лишний раз потревожить меня своими проблемами. По утрам я слышу, как ее тошнит в туалете, но она старается делать это тихо, чтобы не мешать мне. Трогательно, но…