Книга Измена. Ты не защитил меня, страница 36 – Энди Дорн

Мамино лицо каменеет. Она медленно откидывается на спинку стула, и я вижу на ее лице сначала шок, потом ярость.

— Что? — шепчет она.

— Они уже полгода встречались. Пока я была беременна, пока носила его ребенка, он спал с ней.

Слезы снова текут по щекам, но теперь это не только горе. Это стыд. Стыд за то, что я была такой наивной. За то, что поверила в его любовь. За то, что была так слепа.

Мама молчит. Она смотрит на меня, и в ее глазах я читаю такую боль, как будто ее саму предали.

— Господи, — шепчет мама. — Ксюша…

— Понимаешь, если бы он просто ответил на звонок. Если бы встретил меня на остановке, как обычно. Наш малыш был бы жив.

Я говорю это, и мне становится еще больнее. Потому что это правда. Если бы Максим не занимался любовью с Викторией, если бы не выключил телефон, если бы не предпочел страсть ответственности — все было бы по-другому.

Мама встает из-за стола и начинает ходить по кухне. Я вижу, как она сжимает и разжимает кулаки, как напряглись ее плечи.

— Сволочь, — говорит она тихо. — Подлец. Как он посмел?

— Мам…

— Нет! — она резко поворачивается ко мне. — Как он мог? Ты была беременна! Ты доверяла ему! А он…

Она не договаривает, но мне не нужно слышать конец фразы. Я и сама знаю, что он делал.

— Он говорил, что это ничего не значило, — продолжаю я. — Что любит только меня. Но как можно любить и одновременно так предавать?

Мама подходит ко мне, обнимает за плечи.

— Никак, милая. Это не любовь. Это эгоизм в чистом виде.

— Мне так стыдно, мам, — всхлипываю я. — Стыдно, что я была такой глупой. Что не заметила. Что поверила во все его слова.

— Тебе не должно быть стыдно, — мамин голос становится твердым. — Стыдно должно быть ему. Ты доверяла. Это нормально. Это правильно. А он воспользовался твоим доверием.

Она гладит меня по голове, как в детстве, когда мне было больно или страшно.

— Теперь понятно, почему ты в таком состоянии, — говорит она тише. — Ксюш, на тебя навалилось сразу все. Смерть ребенка, нападение, предательство мужа. Это же неподъемная тяжесть для одного человека.

— Мам, а папе не говори пока, — прошу я. — Я не готова обсуждать это с ним.

Мама кивает.

— Конечно. Но Ксюш, рано или поздно ему придется узнать. Он же спрашивает, почему ты не общаешься с мужем, почему Максим не приезжает тебя навещать.

— Знаю. Просто дай мне время.

Мы сидим в тишине. Мама заваривает чай, ставит передо мной чашку. Горячий, сладкий, с сушеной мятой из нашего сада. Вкус детства и безопасности.

— Ксюш, — говорит мама, садясь обратно. — А что было дальше? После того, как ты узнала об измене?

Я рассказываю ей все. Про то, как нашла переписку. Про фотографии, которые невозможно было смотреть. Про то, как кричала на Максима, бросала в него телефон. Про его попытки оправдаться.

— Мам, — говорю я тихо. — А что, если бы все было по-другому? Что если бы он ответил на звонок, встретил меня, и ничего бы не случилось?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, если бы малыш остался жив, мы бы продолжали жить вместе. Я бы никогда не узнала об измене. Была бы счастливой мамой, любящей женой. А он бы продолжал встречаться с секретаршей.

Мама задумывается.

— Возможно. Но разве это было бы лучше? Жить в обмане?

— Не знаю, — признаюсь я. — Иногда мне кажется, что незнание — это благо. Что правда только причиняет боль.