Книга Пле(мя)нница, страница 2 – Ая Сашина

— Не так меня представляла? — ухмыляется он, замечая мою растерянность, и я тут же краснею.

Да, мама всегда говорила, что у меня все эмоции написаны на лице. Конечно, я его представляла совсем другим. Разве так должен выглядеть степенной глава семейства? Ну, по крайней мере, в моей голове почему-то были несколько иные представления о нем. И глядя на человека, который сейчас улыбается мне, не верится, что ему уже за тридцать пять, он женат, у него есть дочка. Когда он снимает очки, я ещё больше теряюсь. Взгляд его голубых глаз острый, пронзительный, оценивающий.

Егор подхватывает чемодан с моими немногочисленными вещами, снова обводит меня пробирающим до костей взглядом. Мне неприятно такое внимание. Я будто чувствую себя лишней в этом большом городе. Хочется сгореть от стыда за свою дешевую одежду, за то, что не накрасилась с утра, не выпрямила волосы. Мне кажется, будто я не оправдала ожиданий… дяди.

— Поехали, — он решительно направляется куда-то, я послушно следую за ним. Рассматриваю его. Походка уверенная. Идет так, словно весь мир ему должен. — Ты куришь? — он на секунду оборачивается ко мне.

Быстро отвожу глаза от него, надеясь, что он не заметил, как я только что пялилась на него.

— Нет, — отвечаю со скоростью звука. Пробовала в юности, мне не понравилось. Но рассказывать об этом Егору незачем, так как он уже отвернулся и не обращает на меня никакого внимания.

Задумчиво наблюдаю, как Егор достает из кармана сигареты, быстро прикуривает, выпускает в небо струю дыма.

— Ну, и правильно, — снова оборачивается он и довольно улыбается. — Курить вредно.

— И, говоря это, Вы сами курите, — парирую я.

— Мне можно, — он продолжает целенаправленно идти вперед, не замечая, как заинтересованно посмотрели на него две молодые девушки, а через несколько метров осуждающе фыркнула пара пожилых людей. Егор, словно корабль в море, уверенно прокладывает себе, а заодно и мне, путь.

Как оказалось, нашей целью была стоянка авто. Машина у Субботина хорошая. Я не особо разбираюсь в марках, но, когда сажусь внутрь, меня обволакивает запах натуральной кожи и свежести. Мне ещё не доводилось ездить в таких дорогих автомобилях. Снова накатывает чувство того, что я здесь лишняя.

Пока я пытаюсь справиться с эмоциями, Егор докуривает сигарету и только затем садится за руль.

— Кстати, ко мне можно просто на ты, — его глаза снова на моем лице. Изучают, испытывают.

— Хорошо, — не отвожу взгляда, чувствуя при этом, как румянец горит на скулах. Черт бы побрал стеснительность, с которой я постоянно борюсь. Мне уже девятнадцать, но в этой борьбе я до сих пор проигрываю.

Субботин хмыкает. Ему, наверное, смешно наблюдать за мной. От этого мне ещё более неловко. Чувствую себя едва ли не деревенской простушкой. Хотя это почти так и есть.

Весь путь до дома, где мне предстоит жить какое-то время, я отчаянно пытаюсь найти тему для разговора, но язык будто прирос к небу. Мы с Егором настолько разные, что мне даже сложно представить, о чем с ним можно поговорить. Говорю о каких-то пустяках, разговор не клеится, молчание напрягает.

Субботина же молчание, как мне кажется, не волнует совершенно. Он включил радио, и сейчас отбивает пальцами в такт играющей зарубежной мелодии. Когда песня заканчивается, Егор всё же нарушает безмолвие. Интересуется, как поживает моя мама, сестра. Рассказываю вкратце об обеих, но делаю это с таким напряжением в голосе, словно сдаю экзамен.