Книга Пле(мя)нница, страница 3 – Ая Сашина

— А по отцу уже сколько лет осенью будет? — спрашивает, не глядя на меня.

— Восемь, — отвечаю после некоторой паузы. Годы быстро идут, хотя, кажется, что ещё недавно отец был жив. Мой отец и Егор были двоюродными братьями. Не скажу, что они часто общались, связь между нашими семьями, скорее, поддерживала моя мама. Она очень тепло относилась к родителям Егора. Однако, когда те умерли, общение оборвалось. Егор жил своей жизнью, мы с мамой своей. И всё же, когда понадобилась помощь, мама позвонила Егору. Он, к нашему величайшему облегчению, не отказался приютить меня на какое-то время.

И вот я в чужом городе. Вскоре мы останавливаемся возле одной из пятнадцатиэтажек в спальном районе, я с волнением выхожу из машины. Чувствуя, как легкий ветерок касается моей разгоряченной кожи под пожеванным долгой дорогой сарафаном, облегченно выдыхаю. Однако облегчение недолгое, снова приходят мысли о том, как ужасно я, наверное, сейчас выгляжу. В очередной раз ругаю себя за то, что не подготовилась к встрече тщательнее. Поднимаю руки, чтобы затянуть хвост потуже, и обеспечить приток свежего воздуха к влажной шее.

Пройдя еще одно испытание в виде поездки с Егором в лифте, наконец оказываюсь в квартире. Сразу же напрягает тишина, царящая здесь.

— Все ещё спят? — удивленно поворачиваюсь к Субботину. Язык не поворачивается называть его дядей. Какой он дядя? Вообще не выглядит на свой возраст. Ему точно за тридцать пять? Может, мама что-то напутала?

— Кто все? — он бросает мне под ноги домашние тапочки, сам же босиком направляется вглубь квартиры. — Проходи, — зовет за собой.

Осторожно ступаю за ним, по пути разглядываю окружающее пространство. Ремонт в квартире свежий. Вещей мало, детских не вижу совсем. Это настораживает.

— Ну, Лера и Катя, — упоминаю о жене и дочке Егора.

— А, — мужчина наконец понимает, почему я так всполошилась, — я уже давно в разводе. Они отдельно живут. Катю иногда на выходные сюда забираю. Успеешь ещё познакомиться.

— Как? — я замерла посреди гостиной комнаты. — Мне же мама говорила, что…

— Не стал рассказывать ей. Какая разница? — с легкостью отмахивается он. — Есть будешь? — вопросительно смотрит на меня.

Я же не могу прийти в себя. Получается, мне придется жить с Егором в этой квартире вдвоем? От этой мысли становится не по себе. Мне неуютно в компании этого человека, рядом с ним я чувствую себя бесцветной тенью. Он неосознанно подавляет.

— Но я же купила подарки, — растерянно шепчу. Не мигая, смотрю на мужчину. — Мама же рассказывала, что у вас всё хорошо, что вы вместе.

— Ложь во благо, — улыбается он. — Не хотел расстраивать твою мать. Я помню, насколько она у тебя близко принимает всё к сердцу.

— Ложь во благо? — не понимаю я смысла слов. — По-моему, это обычная ложь. Можно было просто рассказать, — я хоть и стеснительная по жизни, но всегда стараюсь говорить правду. Не приемлю вранья.

— Алин, — морщится Егор. — Принципиальная маленькая девочка? — его на этот раз несколько циничный взгляд снова скользит по мне. — Пойдем, перекусим. Ты же с дороги.

Иду за Субботиным на кухню. В расстроенных чувствах достаю гостинцы, которые мы с мамой купили.

— Не нужно было тратиться, — заявляет Егор, глядя на гору продуктов, которые я кладу на стол.

Я вижу, что он недоволен. Мне неприятно от этих слов. Мы с мамой и сестрой, конечно, не богато живем, но, поехать в гости с пустыми руками, нет, такого допустить мы не можем, как бы тяжело нам не было.