Книга Ни любви, ни жалости, страница 55 – Ая Сашина

— Как ты со мной разговариваешь? – выпучивает глаза.

Да. Прежде я никогда с ним так не разговаривала. Но раньше это был любимый папа, а сейчас это… абсолютно чужой человек.

— Была бы моя воля, я бы с тобой вообще не разговаривала. Но ты ведь нашел наглость, чтобы прийти сюда.

— Собирайся! Мы уходим. Нечего болтаться по чужим квартирам непонятно с кем, - снова грозный взгляд на Ворона.

— Это ты вздумал меня учить жизни??? Ты??? – прорывается истерический смешок. – Тот, кого так ждали две дочки и жена… Которые так нуждались в нем… Которые считали часы до встречи… ТЫ??? Да как у тебя только язык поворачивается?

Ему становится стыдно, это заметно. Но ненадолго.

— Собирайся, я сказал. Дома поговорим!

— Я никуда отсюда не уйду!

— Что? Иди сюда, я сказал! – он пытается переступить через порог, но на его пути вырастает Ворон.

— Проваливай, - цедит сквозь зубы Демид. – Тебе нормально ведь сказали. Оставь её в покое.

— Да кто ты такой??? – хватает Воронова за грудки. – Прочь с моей дороги! Я пришел за своей дочерью.

С ужасом смотрю на то, как они начинают пихать друг друга. Причем в какой-то момент Демид оказывается сильнее, и вот они уже стоят на лестничной клетке.

— Перестаньте! – пытаюсь остановить происходящее.

И если Демид более-менее держит себя в руках, то отец откровенно не в себе. Он кричит всё громче. Начинает даже материться.

— Что тут происходит? – из квартиры напротив показывается соседка. Неприятная старушка. Одна из самых ярых сплетниц и склочниц всего нашего дома.

— Извините. Мы сейчас прекратим, - обещаю, по-прежнему пытаясь остановить потасовку между Вороном и отцом.

— Нет… Ну, это ни в какие ворота не лезет! – старушка скрывается в квартире.

Не знаю, что у неё в голове сейчас. Главное, чтобы полицию не вызвала. Но мысли об этом быстро выветриваются, когда смотрю на отца. Порываюсь к нему, ведь он уже открыто замахивается для того, чтобы ударить Дёму. Ворон проворнее. Он уворачивается, а удар, предназначавшийся ему, удачно прилетает так невовремя подвернувшейся мне.

По лицу разливается невыносимая боль. Громко вскрикиваю и по инерции отлетаю к грязной стене.

— Ника… - кричат в ужасе вдвоем и бросаются ко мне.

Демид

Выхожу на крыльцо и глубоко вдыхаю свежий воздух. В клоповнике, из которого меня только что выпустили, его безмерно не хватало.

Через двадцать метров от меня стоит машина отца. Знаю, что без его помощи меня так быстро не отпустили бы домой. Даже с учетом того, что я еще несовершеннолетний. Как могу, оттягиваю встречу и разговор, который обязательно должен случиться. Я понимаю, чем обернется сейчас то, что произошло несколькими часами ранее.

Иду к машине. Сердце оглушительно барабанит в грудной клетке. Косяк просто космического уровня. Понимаю это. Хочется отмотать время чуть назад. Зачем вообще открыл эту чертову дверь?

— Может, ты ускоришься? – стекло с водительской стороны опускается, и доносится голос отца.

Не ускоряюсь. Вообще мелькает сумасшедшая идея. Сигануть бы сейчас во дворы да короткими перебежками добраться до дома Ники. Когда меня забирала полиция, с ней вроде было всё более-менее нормально, но я переживаю. Хочу её увидеть.

— Демид… - рычит, когда я в сомнениях застываю, не доходя до машины.

Черт. Нельзя сейчас глупить еще больше. Сажусь в салон, готовясь выслушать оглушительную лекцию о том, какой я хреновый сын.