Книга Училка моего сына, страница 3 – Натали Лав

— Где... ты? Я... испугался... - говорит он, заикаясь.

Десять лет мальчишке всего. И я понимаю, чего он испугался. Тогда, когда не стало папы с мамой, мы этого тоже не ждали. Такого никто не ждёт.

— Бодь... Хороший мой, прости меня? Я сейчас... Я скоро...

Не имеет значения, что случилось этой ночью со мной. И сволочь эта холёная тоже не имеет значения... Мне нужно домой.

— Приезжай быстрей! — умоляет брат, всхлипывая.

— Я скоро, — снова обещаю ему.

И отключаюсь.

Кабирин протягивает руку.

— Телефон...

Возвращаю ему свой сотовый, не споря. Незачем терять время.

Скрываюсь в ванной, быстро ополаскиваюсь, хотя хочется содрать с себя кожу под водой вместе с чужими прикосновениями. Чтобы не разреветься, до боли кусаю губы. Да что там до боли — до крови.

Лишь её привкус во рту заставляет держаться.

Даже вещи эти из пакета натягиваю. Больше ведь нечего.

Кабирин стоит у окна и смотрит на улицу. Он босиком, но теперь надел футболку.

— Телефон верни. Я такси вызову, — четко проговариваю я.

Поворачивается в мою сторону. Наклоняет голову, смотрит исподлобья. Что-то собирается сказать.

Лия

Три месяца назад до событий в прологе

Звонит домофон. Я с удивлением направляюсь к пластмассовой трубке, прикреплённой на стене. Может, брат? Но у него ключи есть.

— Да? — спрашиваю, нажав на кнопку.

— Лия, детка, открывай. Хотела позвонить, да забегалась, — раздается бодрый голос тёти Тони — ближайшей маминой подруги.

Настоящей подруги, чтобы там кто не говорил про женскую дружбу, потому что мамы вот уже полгода нет, а тётя Тоня носится с нами — со мной и братом, как с родными.

Только благодаря ей я не опустила руки после страшной трагедии — аварии, в которой погибли родители. Я доучилась и даже каким-то чудом оформила опеку над младшим братом. У тёти Тони — знакомые в опеке, делали через них, а чтобы доход у меня был её муж дядя Саша меня фиктивно у себя в ИП оформил. Так что получилось...

Правда, всё, да не всё. Вспоминаю Олега и мерзко на душе становится. Жених меня после оформления опеки над братом бросил, сказал, что я ему с довеском не нужна...

Отгоняю от себя эти мысли. Хотя после того предательства мне до сих пор страшно, что все мужчины такие.

Жму на кнопку домофона, чтобы впустить тётю Тоню.

— Открываю, открываю, — говорю ей, потому что кнопка домофона заедает и нажать её сразу не получается.

Из-за этого нервничаю, а тётя Тоня терпеливо ждёт.

Наконец, у меня получается справится с непослушным устройством, раздаётся звуковой сигнал, что дверь открылась и я иду ко входной двери в квартиру, чтобы впустить гостью.

Раздаётся стук каблучков, оповещающий о появлении дорогой гостьи. Гостьи, которую практически нечем угощать. Хорошо, что я пирог с вареньем испекла, а то бы вообще неудобно получилось.

Сначала после трагедии меня сжирало горе и страх за брата — что отберут и в детдом отправят, что не смогу его поддержать, чтобы он оправился. Богдану — десять. И он справился... И я — отчасти.

Но время шло, денежные накопления, сделанные родителями, таяли, а взрослые проблемы росли словно снежный ком. Я училась очно и не работала. Родители сказали, что не нужно с этим торопиться, что сначала нужно выучиться. Я училась — хорошо и старательно. Только теперь это помогает мало — даже с дипломом на руках, но без опыта работы меня нигде не берут. А деньги тратятся, тратятся очень быстро, учитывая, что квартира, в которой мы живём с Богданом — ипотечная, и за неё нужно платить каждый месяц кругленькую сумму. Папа с мамой не успели...