Книга Сопротивляться бессмысленно, страница 13 – Юлия Резник

С губ срывается хохоток, злость немного отступает. Я выдыхаю. И очень медленно достаю из бардачка пачку влажных салфеток, чтобы стереть с лица это преступление против мужского достоинства. Приходится хорошенько постараться, потому что, зараза такая, косметика довольно стойкая.

На дорогу выезжаю, лишь убедившись, что выгляжу более-менее нормально. Еду медленно, с открытыми окнами. Кондиционер отключаю намеренно — пусть будет воздух, пусть будет жара. В салон врываются ароматы придорожной пыли и раскаленного асфальта. Солнце, проникая сквозь лобовое и даже стекла очков, выжигает глаза до искрящихся белых кругов. Август… Трава вдоль обочин выгоревшая, кое-где валяются пластиковые бутылки и прочий мусор, который никто не спешит убирать. Дворники давно плюнули на свои обязанности — им тоже жарко. Впереди ползёт грузовик с арбузами, за ним — троллейбус, под завязку забитый изнуренными жарой дачниками. Лето сходит с ума, как всегда в последние недели перед исходом. Всё вокруг кажется липким, словно растаявшее мороженое. Даже мысли.

Поворачиваю в сторону дома Игольниковой. Навигатор молчит. Пульс стучит в ушах, а в такт ему и раздражению, пульсирующему внутри, по рулю барабанят пальцы. И вот уже знакомая арка. Тень от дома падает резко, как занавес. Машина въезжает во двор. Я паркуюсь и откидываюсь на кресле, обреченно размышляя над тем, какого черта я здесь забыл.

Захожу в дом вслед за пацаном с собачкой. Поднимаюсь по широкой лестнице. В подъезде гораздо прохладнее, чем снаружи. Пальцы сжимают деревянные перила — чуть остываю.

На лестничной клетке встречаю мужика лет сорока. Заношенная синяя спецовка, чёрная барсетка через плечо. В руке — чемодан с инструментами. Он мнётся у двери, ведущей в квартиру моей потерпевшей.

— Вы к кому? — напрягаюсь я.

— Да вот… — мужик заглядывает в телефон, — У меня заявка на смену замка. Это ваша квартира? Так чего не берете трубку? Договаривались же. А я звоню-звоню.

Мир, блядь, не без иронии. Я выдыхаю через нос, достаю корочку:

— Майор Багиров. Здесь произошло преступление. Хозяйка квартиры в больнице. Так что я за нее.

— В смысле — я могу вскрыть замок? А понятые как же?

— Тебе меня мало? — раздражаюсь. Мужику происходящее явно не по душе. Но моя корочка заставляет его быть покладистым. Через пару минут мы уже стоим в коридоре. Я хмуро наблюдаю, как он вытаскивает сердцевину из злосчастного замка.

— Вам тоже, наверное, не по себе тут? — пробует завязать разговор.

— Тут вообще никому не по себе, — отвечаю, разглядывая разводы на полу.

Замена сердцевины занимает минут десять. Я жду, пока мастер проверит, что механизм работает без нареканий.

— К замку идет четыре комплекта ключей.

— Хорошо.

— Мне вам отдать? Или как? — чешет репу работяга. — Знал бы, что тут такое срочное дело — так поменял бы все вне очереди. Никак муж с женой что-то не поделили?

— Угум, — бурчу.

Он уходит. Я задерживаюсь. Просто стою в тишине. Сюда бы профессиональный клининг. И проветрить не помешает. Но это уже без меня, пожалуйста.

Закрываю дверь. Спускаюсь, снова сажусь в машину и еду в больницу. Раз уж я не сдержал обещания ее защитить — будет честно хотя бы предупредить об этом. Ну и ключи отдать. Наверняка ведь девчонку скоро выпишут.

Сабина сидит у окна, поджав под себя ноги. В больничной пижаме, с лохматым хвостом, она вздрагивает, когда открывается дверь.