Книга Сопротивляться бессмысленно, страница 90 – Юлия Резник

В оконном стекле отражается идеалистическая картинка… Кира опять рассказывает историю о том, как Пряник порвал ей куртку, Стеша с набитым ртом жалуется, что мороженое слишком холодное. А Лёшка, откинувшись на спинку стула, ерошит себе волосы и бросает на меня поверх кружки пристальные долгие взгляды, от которых мне до того горячо, что даже мороженое не в силах понизить градус.

— М-м-м, кстати, совсем забыл. Родители решили забрать девчонок с ночёвкой. Поедете?

— Сегодня?! — глаза Стешки загораются предвкушением. Багиров бросает взгляд на часы.

— Угу. С минуты на минуту обещали заехать. Так что?

— Я поеду! — кивает Стеша. — А дедуля отвезет нас на аттлакционы?

— Эм… Не знаю, какой у них с бабушкой план. Но ты можешь предложить им заехать в луна-парк.

— Посли, Кия!

— Я не доела! — возмущается старшая дочь.

— Хватит злать! Нузно налязаться. Скоей.

Младшая волочит старшую прочь из кухни, как на буксире. Со смешком качаю головой.

— Жрать?! Багиров! Где наш ребенок мог услышать такие слова?!

— Да она что-то другое сказала, — отмахивается муженек. — С дикцией у нее не ахти.

— Вот-вот. Я давно говорю, что ее надо отвести к логопеду. А ты — ей всего три, всего три… — бурчу я, собирая со стола грязную посуду.

— Потому что ей всего три! — поддразнивает меня Багиров, вставая следом, чтобы помочь мне с уборкой. Проходит мимо и будто мимоходом касается моей поясницы. Лёгкое, но очень говорящее прикосновение, от которого по коже пробегает волна. Я сглатываю.

— Слушай, — говорю, не поворачивая головы, — а ты уверен, что девчонкам нормально с ночёвкой у твоих? Ну, без нас…

— Сабин, они обожают бабушку с дедом. А нам с тобой… — он наклоняется к моему уху, обжигая горячим дыханием кожу, — нам с тобой не помешает побыть вдвоем.

Я резко разворачиваюсь, едва не врезаясь в мужа. Лешка стоит близко и сверлит меня тем самым взглядом, от которого у меня слабеют колени.

— Да ты, я смотрю, всё спланировал, — шепчу, не отступая.

— Жалуешься?

— Нет. Задаюсь вопросом, действительно ли твои родители так горят желанием провести время с внучками, или это ты их попросил.

— Какая разница?

Он отходит ровно на шаг. А я стою посреди кухни, с салфетками в руках, и вдруг понимаю: Господи, как же я соскучилась по нам. По этой тяге, по жару, по тому, как он смотрит, держит, касается. Как будто мы не пять лет вместе…

— Да никакой. Они у тебя замечательные. И так любят наших девочек!

— Они и тебя любят.

Я улыбаюсь. Потому что в последнее время их отношение ко мне действительно поменялось.

Из прихожей доносится сначала звук домофона, потом дикий визг: бабушка с дедушкой приехали! Девчонки натягивают куртки на ходу, Пряник суетится, путаясь у них в ногах.

Расчувствовавшись, шагаю в объятья мужа. Обнимаю его крепко-крепко.

— А я люблю их.

Внутри поднимается знакомое сладкое волнение. В голове мелькают горячие картинки. Господи боже, спасибо тебе за все. И отдельное спасибо за предстоящую ночь. Потому что, черт его дери, как бы я ни любила своих дочерей, иногда я все же хочу быть не только мамой. Я хочу снова почувствовать себя женщиной. Его женщиной. И больше никем.

— И тебя очень-очень люблю…

Руки Багирова опускаются на мою задницу.

— Черт, надо выйти хоть поздороваться, — чуть задыхаясь, бормочет он.

— Да уж выйди! — раздается от входа в кухню смеющийся голос моего свекра. Я тушуюсь, отступаю от мужа, отвожу стыдливо глаза, когда Лёшкин отец подходит ближе. — А то совсем засмущал мне дочку…