Книга Мороз.К.О. - мэр Елкино, страница 11 – Лина Коваль

Красные медицинские кресты. По одному на каждый сосок.

Она свой наряд под футболку надела?

Беру стакан и жадно отпиваю воду. Мои глаза наверняка становятся величиной с выпученные шары Альберта, но отвести их от «мишеней» я не в силах.

Помимо всего прочего, вспоминаю, как Ника вчера в гостях у старого моряка почувствовала жар и начала расстегивать пальто.

Такого там еще не видели.

Я почти вовремя ее остановил и прикрыл собой полуобнаженное тело, но никогда не забуду, как Владимир Владимирович поднялся, медленно стянул с седины фуражку, прижал ее к груди и молвил: — Святые небеса, святые небеса, морские угодники!.. Женщина!..

Глазами нахожу свой телефон на комоде.

Рядом с ним — уродливая коричневая барсетка.

Отвожу скромный взгляд и отпиваю вкусный чай, хлопая ресницами. Дышу часто.

Черт…

Значит, он все знает? И даже не сказал ничего?.. Папа после такой выходки запер бы меня дома на недельку-другую и перестал разговаривать. Странным образом сдержанность Константина Олеговича вызывает во мне дикий интерес.

Чуть подумав, решаю не заострять на его любимом аксессуаре никакого внимания. Главное, пропажа нашлась и мне не нужно перед отъездом возвращать ее, ставя себя в неловкое положение. Хотя сделать его еще больше неловким, чем вчера, мне кажется, будет сложно.

Кинув на серьезного мэра короткий взгляд, утыкаюсь в кружку.

Не может быть мужчина таким спокойным. Как удав. Встретить удава перед годом Змеи — это, вообще, как? Хорошая примета?

Надеюсь, к счастью?

Ну… точно не к оргазмам. Тут же расстраиваюсь.

Надо бы включить телефон и извиниться перед Славой. И тетю предупредить, что буду поздно. Хоть с дорогами сейчас проблем нет?

— Сколько тебе лет? — спрашивает он сипло.

Я резко поднимаю голову.

Кстати, его щеки горят, как два факела, а ледяные глаза застит белесая поволока. У Морозко повышенная температура, но он ведет себя так, словно только слабаки обращают на это внимание.

А Константин Олегович Мороз уж точно не слабак.

— Двадцать один… — отвечаю скромно. — А вам?

— Тридцать один…

Теперь мои щеки тоже вспыхивают.

Мамочки!..

У нас десять лет разницы.

Когда я по нескольку раз в день портила подгузники, Константин Олегович вовсю дергал девчонок за косички. Украдкой осматриваю аристократические черты лица и совершенно варварские, мужественные габариты спортивного тела.

Нет!..

Вряд ли он кому-то дергал косички без предварительного согласования.

Отодвинув тарелку, в который раз ловлю затуманенный взгляд на позаимствованной в шкафу футболке.

Обижаюсь, конечно.

Жалко ему, что ли, хлопка с вискозой? Подумаешь…

— И с кем у тебя сорвалось свидание? — спрашивает он покашливая.

— Со Славой…

— Это… твой молодой человек? — озадаченно хмурится.

— Нет… Мы с ним не так давно познакомились.

— Очень интересно… И как вы познакомились?.. Он что, был твоим пациентом?

— Нет, — с ужасом округляю глаза.

И смеюсь.

— Твой Слава не болеет?

— Да нет, — машу рукой. — Просто я работаю в гинекологии. Было бы странно…

— Вот как?

— Да, — пожимаю плечами. — Мне нравится. У нас чаще всего мамочки лежат на сохранении. Они классные почти все. Правда… сейчас отделение на чистку закрыли. В связи с этим на работу мне только в конце января.

— Значит, у тебя каникулы, Ника? — начинает разговаривать со мной как со школьницей.