Книга Мороз.К.О. - мэр Елкино, страница 21 – Лина Коваль

Костя вздыхает и мысленно отправляет мне: «Я же говорил — ты Скальпель!».

— В каком смысле? — нервничает. — Девяностого года рождения. Возраста своего не стесняюсь… Женщина с годами только лучше становится, как вино.

— Ясненько, — пожимаю плечами.

Тоже старая, значит.

Вдруг обиду чувствую. Может, уехать отсюда? Что мне тут с ними делать? Пусть свои пироги уплетают и вениками можжевеловыми лечатся…

Украдкой подслушиваю:

— Константин Олегович, а вы же меня помочь просили. Какую-то анкету заполнить по улицам Елкино?

— Да, — голос становится деловым. — Это для отчета надо. В область. Но сейчас, наверное, вам некогда, Нина? Скоро ведь Новый год?..

— Почему это… Я абсолютно свободна!..

Мороз останавливается чуть позади меня, и я чувствую, как плеча касается теплая ладонь. Я сразу вспоминаю, чем мы только что занимались... Сумасшествие какое-то! Еще вчера я этого мужчину не знала, а сегодня мне хочется остаться с ним наедине.

— Ника?

— Чего? — бормочу.

— Ты не против, если я немного поработаю?

Обернувшись, я закатываю глаза, а затем, задев победным взглядом Нинку, выпрямляюсь и задираю подбородок.

— Ой, да делайте что хотите!..

Константин

Йога — это пиздец как сексуально, да простит меня Патанджали[1].

Ширинка вот-вот лопнет, а если подключить мою даже не самую живую фантазию и вспомнить, что там у Ники под футболкой, становится вовсе туго.

Потираю глаза ладонью.

Кажется, жар возвращается.

Бесстыдно прикрывая мощный стояк скатертью, из-за экрана ноутбука наблюдаю, как гибкое, стройное тело принимает новое положение.

Охуи… просто прекрасно!

Вырисовывающиеся, по-женски рельефные мышцы на руках и ногах смотрятся о-очень аппетитными. Как и округлые ягодицы, которые то и дело выглядывают из-под свободных шорт.

В голос сглатываем слюну с Альбертом.

«Костик, ты балбес!» — закатывает он выпученные шары.

«Сам такой. Чучело из тебя сделаю… На опыты отдам…» — мысленно мрачно отвечаю.

«Просто гони Айболитиху домой. И начни с того, на чем вы тут закончили… Я чуть попкорном не подавился».

«Надо сначала отчет доделать…»

«Говорю же — кре-тин!»

В завершение Альберт по-совиному гавкает то же самое.

«Кре-тин!..»

Три раза.

Да сам знаю…

Выдохнув, пытаюсь сфокусироваться на таблице, а повернувшись, сразу упираюсь взглядом в два подсдувшихся футбольных мяча.

Ого-о!..

Знаю, что многие мужики мечтают о таких на постоянной основе, но я на чисто философский вопрос: «Арбуз или дыня?» всегда выбирал второе.

Только дыня!..

Упругие, небольшие дыньки дают фору самым спелым круглым арбузам. По версии Константина Мороза, конечно. Я на истину не претендую.

— Так, дальше улица Фролова, — произносит Нина. — Это где пятиэтажка.

— Понял.

— Освещение там есть, вчера с работы шла и заметила. А вот дороги не почищены. И летом вечно грязно. Ливневка, видимо, забилась.

— Хорошо, — фиксирую для себя.

Жизнь научила меня не верить никому на слово. Когда приступил к работе в Елкино, по отчетам прошлого главы администрации все было прекрасно. Только вот реальность с этими сказками никак не билась, хоть сотрудники и выгораживали своего бывшего начальника.

Тогда начал выяснять, как обстоят дела у простых жителей. Таких, как моя соседка.

Взгляд снова привлекает Ника.

Интересная она. Привык к тому, что обычно нравилось девушек пощупать, а на такую и смотреть в радость. Губы мягкие кусает, дышит часто, «дыньки» плавно вздымаются. Чего-то хмурится Мандаринка, ушко правое потирает.