Книга Мороз.К.О. - мэр Елкино, страница 44 – Лина Коваль

— Что?

— Я уродина, Костя!.. — разводит руками.

Изумленно смотрю на нее.

Она… кто?

Вроде Ника Солнцева все та же: огромные раскосые глаза, теперь только зареванные, узкое симпатичное личико, пухлые дрожащие губы, изящная тонкая шея. Дальше идет моя футболка, но под ней там вообще все охренительно. И сверху, и снизу.

Ноги — отвал башки. Любые сапоги на таких — шлюшьи.

— Ты «Тома и Джерри» опять хряпнула? — оглядываюсь по сторонам в поисках посуды.

— Ты совсем? — злится и пыхтит. — Вообще ничего не видишь?..

— Что?

— Вот!.. — опять в зеркало.

— И что там?

— Круги под глазами!.. Как у суриката!

— Я думал, так надо…

Она еще больше рыдает.

— А кожа? — ведет пальцем по щеке. — Как у крокодила.

Вытягиваю руку. Крокодилов не трогал, но у Ники кожа бархатная. И на вкус сладкая.

— И вообще, я четыре дня моюсь шампунем.

— Я тоже. А надо чем?

— С углем!.. Шампунем с углем, Костя!

— Так, девочка моя, — обрубаю командным голосом. — Давай успокаивайся. Напридумывала себе глупостей, и сама с ума сходишь. И меня сводишь.

Тяну футболку наверх и отбрасываю в сторону. Подхватив за талию, усаживаю Нику на стиральную машинку и убираю волосы за плечи. Соски от холода твердеют, но я ведь не животное — тыльной стороной ладони вытираю слезы, а потом обхватываю узенькое лицо и целую распухшие губы. На грудь только посматриваю, грустно вздыхая.

— Ты красавица, Ника. Даже не думай!..

Улыбаюсь, когда она совершенно неинтеллигентно шмыгает носом. Видит, куда упирается мой взгляд, и хмурится.

— Мне домой надо. Там у меня шампунь и все для лица: патчи, и сыворотка, и энзимная крем-пудра.

— Стоп-стоп-стоп. Это все ты на лицо свое мажешь?..

Для сравнения веду указательным пальцем по влажной щеке, а затем им же аккуратно очерчиваю холмик груди. Чисто ради эксперимента.

Одинаково, блядь!.. И к чему это косметическое меню из мишленовского ресторана?..

— Костя! — психует Скальпель, убирая мою руку. — Я домой поеду.

— Давай купим все, что нужно.

Она смотрит на меня снисходительно, как на таксиста в курортном городе, у которого свой бизнес, а извоз чисто ради удовольствия.

— Домой поеду, Костя.

Я прикидываю в голове варианты.

А вдруг не вернется?.. Такой расклад мне не нравится.

— Все вместе в город поедем. Возьмем все, что нужно, говорю. Хоть газелью обратно притараканим. — решаю, снова опуская взгляд на манящую грудь. — А сейчас — мыться!

Подхватываю малышку и оттаскиваю в душевую кабину. Попутно снова целую. Губы, шею, ключицы. Врубаю воду на ощупь и, заталкивая в рот упругий сосок, тяну руки к трепещущей от предвкушения ширинке.

О, да…

— Презерватив, Костя, — стонет Ника в потолок. — Без презерватива я не буду… Учти.

— Блядь!.. — восхищенно-взбешенно хриплю.

Сука-а. Чудо мое! Солнцева!..

Хоть бы курсы продавала… Я бы Аньку свою к ней отправил!

— Это тебе, — передаю один из двух стаканчиков с картонной подложки.

— Спасибо, Ника, — тихо произносит Костя и отворачивается.

Придерживая пальто Снегурочки, забираюсь в джип и приглаживаю взъерошенные волосы.

Моя «Мазда» за несколько новогодних дней превратилась в объемный сугроб. Да и сомневаюсь, что мы бы поместились там всей дружной компанией.

Слишком уж нас много…

Хмурый, раздраженный нашей утренней ссорой Костя отпивает кофе, одной рукой управляясь с автомобилем. Резво выезжает со стоянки автозаправки, расположенной недалеко от города, и глаз не сводит с дороги.