Книга Мороз.К.О. - мэр Елкино, страница 51 – Лина Коваль

Пока прислушиваюсь, Ника съедает пол моей порции жареного мяса. Я снисходительно вздыхаю и пью кофе.

Как апофеоз вечера — Тигран сдает новое Левино прозвище даме сердца, поэтому заканчивается все грандиозным скандалом, который мы с Никой разруливаем.

В номер приходим без сил. Пообещав прибить детей к дивану, если они будут шуметь, запираемся в своей комнате. Я скидываю куртку и футболку, а Ника избавляется от шубы и ложится на кровать.

— Ты, вообще, слышала, как они разговаривают?

— Кто?

— Дети. Я ни слова не понял!..

— Боже, ты всегда такой занудный? — закатывает глаза и откидывается на подушки.

— Только если дело касается русского языка.

Ослабив пуговицу на джинсах, хищно разглядываю гибкое тело, облепленное узким спортивным топом и легинсами.

— Серьезно? Для тебя это так важно? Чтобы говорили правильно? — Ника хихикает, и мне хочется немедленно ее раздеть.

К чему я и приступаю. Ухватившись за резинку на поясе. Надо сказать, стринги на ней смотрятся лучше, чем мои трусы. Хотя и там все было неплохо.

— Нет, ну если ты мне скажешь: «Костя, одень презерватив и хорошенько меня трахни», то я готов его «одеть», а не «надеть». Прямо сейчас…

— Даже не мечтай, — запрокидывает голову от смеха. — У нас дети в соседней комнате не спят.

Красивая, что пиздец!

Раздумываю немного. Есть ведь варианты. Захожу, так сказать, с другого края. А вернее, снизу.

— А если будешь просить «сымать штаны», потому что захочешь сделать минет, — многообещающе на нее смотрю, пока член-зараза таранит ширинку, — то, так уж и быть, Ника, придется «сымать». Твой сладкий рот сгладит все мои душевные раны.

— Закатай хубу, Константин Олехович, — дерзко гэкает, посматривая ниже. — Мой девственный рот тебе не светит!.. Смирись!

— Посмотрим-посмотрим, — довольно улыбаюсь и падаю рядом, так, что Ника подлетает, а потом сразу подминаю ее под себя… Там ей самое место.

Хорошо тут в горах, однако!..

Мне нравится.

Предпоследнее утро в горах начинается с того, что я просыпаюсь первой и в полутьме растираю глаза, а потом делаю то, что мне теперь больше всего нравится по утрам, — прижимаюсь к Костиной спине и прикладываюсь к ней щекой.

Сердце мэра педантично стучит.

Вчера, сдав нашего маленького Тигру в детский клуб, а подростка Льва оставив на попечение родителей Мирославы, мы с Костей до самого вечера пробыли на склоне.

И это было вау, ведь так классно я еще не отдыхала!..

Костя был безупречен.

Правда, к вечеру болела абсолютно каждая мышца в теле. Тянуло так, что пришлось принимать обезболивающее. И у Кости тоже, поэтому, уложив детей, мы доковыляли до постели, накрылись теплым одеялом и до полуночи, как подростки, горячо целовались и занимались ленивым первоклассным петтингом.

Просто потому, что пошевелиться для нормального секса не могли, а так сильно хотелось!

Пройдясь ладонью по бугристым грудным мышцам, оглаживаю каменный живот и ныряю в боксеры. Там горячо и гостеприимно твердо. Приходится даже поерзать бедрами от нетерпения.

Вот что я поняла: секс вызывает привыкание.

И что я буду делать, когда все это закончится?

Пугаюсь так, что приходится зажмуриться. Инстинктивно сжимаю ладонь, Костя стонет во сне. Черт.

Хихикаю.

Потом кусаю губы.

Я не хочу не с ним…

Чьи-то трусы, волосатые ноги… Мамочки!.. Не хочу.