Книга Отец на час. Работает спецназ, страница 92 – Лина Коваль

- Конечно. Спасибо.

- Пока не за что, бандитка, - улыбаясь, он оглядывается по сторонам. - Ну что? Едем в ресторан?... Дети Сергеем занимаются, можем себе позволить. Где там подают твою траву с соей?

Я вдруг тоже хочу что-нибудь сделать для него. Он столько старается…

- Сегодня я буду безрассудной, - загадочно веду плечиком и взмахиваю рукой.

- Ну-ка… Скажи, - откинув голову назад, Влад как-то особенно притягательно смеется. - Что это значит?

Склонившись, прохожусь пальчиками по колючей щеке.

Нравится.

Так нравится до него дотрагиваться. Спасть с ним, провожать закаты и встречать рассветы вместе, воспитывать детей.

Моих и его детей. Наших.

И с Прасковьей мы подружились: она теперь часто приезжает в гости, чтобы поиграть с девочками.

- Я тут подумала.… Давай съедим по бургеру? - заговорщицки, почти шепотом спрашиваю.

В светло-зеленых глазах загорается теплый свет.

- Ты прямо беспередельщица!

- Но только без верхней булки, - быстро добавляю, испугавшись своей смелости. - Чтобы на боках ничего не отложилось.

- Мы ночью сгоним. Сначала на боку, потом на спинке… - говорит интимно, и я наверняка краснею. Снова как девчонка.

А после... мы, словно подростки, едим бургеры, запиваем их колой и целуемся. Уже как взрослые.

- Я так устала, - жалуюсь.

Пожалуй, впервые в жизни. Любовь делает меня слабой и зависимой от мягкого, успокаивающего голоса.

- Надо больше отдыхать, Федерика, - Влад гладит меня по голове.

- Мне понравилось в Ласточке. Я бы хотела туда вернуться, желательно прямо сейчас.

- Так поехали. Соберем девчонок, собак. Организуем переносной перинатальный центр для кошки. Остатки от муравьев до кучи. Я теперь их, как талисманы, везде за собой буду возить.

Вот как тут не улыбаться? И не растаять?...

- Я бы с удовольствием, Влад. Но слишком много дел… И суд. Совсем скоро заседание. Кира говорит, я обязательно должна присутствовать. Коля что-то готовит, я чувствую. Он всегда на шаг впереди: Леона настроил против, Андрея… Чего ещё ждать?... По всем фронтам я в проигрыше, - снова жалуюсь. Так получается.

- У нас в спецназе говорят: побеждает тот, кто попал первым, а не стрелял первым.

- Влад! - смотрю ему в глаза. - Ты как мой отец. Только он любит сказать, что бежать не значит добежать.

- Или так, - смеется он.

- Уверена, ты понравишься моим родителям. Обещай, что поедешь с нами в Италию в конце лета?

- Обещаю. Но пока… поехали домой.

- Поехали…. домой.

Ничего лучше я в жизни не слышала.

Я пересаживаюсь на свое место, и машина трогается. Москва приветливо подмигивает фонарями на автостраде, а вот в нашем коттеджном поселке темно.

У железных ворот замечаю чью-то фигуру, отчего-то пугаюсь, а потом узнаю бывшего мужа.

- Легок на помине, - говорит Влад, останавливаясь прямо перед Побединским.

- Федя! Где тебя черти носят? - слышу с улицы. - Понаставили замков и камер.

- Пиздец, он бессмертный!... - а теперь - слева.

- Чего тебе? - раздраженно интересуюсь, опуская стекло со своей стороны.

- Выйди. Вопрос срочный, Федя.

Голос Коли такой обеспокоенный, что я тут же понимаю: что-то случилось. Что-то страшное. Материнское сердце не обманешь, поэтому ещё до того, как выскочить из машины, понимаю: Леон.

- Что с Леоном? - срываюсь.

- Он пропал.

- Что значит - пропал? - хватаю полы его пиджака и трясу. - Что? Значит? Пропал?