Книга Моя Мия. На осколках первой любви, страница 126 – Лина Коваль

Мой голос срывается.

— Ладно-ладно, всё, — успокаивает меня Мирон и целует. — Я тебя тоже люблю. Разобрались, слава богу. Носи и не снимай.

Умиротворённо вздыхаю. Хочется прижаться к нему ещё ближе, проникнуть под одежду и слиться воедино. Навсегда.

— Пойдём, — поспешно шепчу ему и склоняюсь, чтобы забрать плед с пола.

— Погоди, — хрипит Мирон и… опускается на одно колено.

В ужасе откидываю плед.

Наблюдаю, как теперь уже из другого кармана Громов извлекает ещё один футляр и в его глазах… неуверенность, помноженная на любовь.

Любовь ко мне. Неужели я дождалась?

Запрокидываю голову и пытаюсь затормозить хлынувшие непонятно откуда слёзы. Небо такое красивое. Боже, как же я его люблю. Сдержаться — совершенно невозможно и приходится закрыть рот руками.

— Ты нас утопишь, — ворчит Громов и вытягивает передо мной кольцо с крупным прозрачным камнем, таким же как на серёжках.

— Не порти мне самый лучший момент в жизни, — всхлипываю, глядя на него сверху вниз.

— Хочу, чтобы ты стала Громовой. Ты сказала, что желаешь подождать. Повстречаться. Но мне плохо без тебя. Хочу вместе засыпать и просыпаться, не знаю, что там ещё делают…

— Тебе лишь бы засыпать и просыпаться, — смеюсь, стирая набегающие слезинки.

Под грудью словно фонтаны бьют. Столько эмоций, что стоять спокойно тяжко.

— Ты… станешь Громовой? — становится он вдруг серьёзным и окаменевает.

Стремительно озираюсь по сторонам…

Голос Селин Дион проникает прямо в душу, и я всё вспоминаю. Весь тернистый путь, в котором было видимо-невидимо всего. И разрушающая боль и всепрощающая любовь. Мы любили, ссорились, не понимали друг друга, пытались быть с другими…

В жизни вообще разное бывает…

Порой случается так, что кто-то лучше тебя. Вот так бывает, представляете? Вроде бы по всем параметрам ты идеальный и всё всё всё делаешь правильно. А кто-то и любовь забирает, и «Дебют года». Выходит, этот кто-то ещё идеальнее?.. Лучше тебя, получается?..

Принять эту правду под силу только сильному человеку. Увидеть в собственной неудаче потенциал — удел настоящей личности и судьба её обязательно вознаградит. А вот пытаться сделать ни себя лучше, а очернить эту личность, расправиться с ней — это слабость и признание бессилия.

Слабость, которую в итоге жизнь не прощает.

Виноваты ли Анжела и Лада в том, что они такие?

Честно, не знаю… Я ведь не судья или Бог, чтобы назначать виноватых.

Сейчас, стоя перед главной любовью своей жизни и, по совместительству моим лучшим другом с пелёнок, Мироном Громовым, я торжественно клянусь себе, что больше никогда не буду о них думать…Я просто пойду дальше и буду… счастлива!

«Мы будем любить друг друга вечно» — разносится чудесный голос Селин из телефона, и я, радостно вздохнув и прикрыв от торжественности момента глаза, склоняюсь, чтобы поцеловать своего будущего мужа и с дрожью в голосе сказать ему главные в жизни слова:

— Я согласна…

Десять лет спустя.

— Хмм… Инесса Сергеевна, вы уверены, что для чтобы подписать разрешение на прививки, я должен был приехать в школу лично?

Иронично приподнимаю брови и принимаюсь заполнять бумаги. Время деньги, но девица напротив вообще не отупляет.

— Конечно, Мирон Андреевич.

Конечно, блядь.

Моя дочь во втором классе и подобная необходимость появилась только с выходом на пенсию первого учителя.