Книга Развод. Игра на выживание, страница 80 – Лина Коваль

Мы с Тасей оставляем парней на него, и едем на моей машине в травмпункт, чтобы в очередной раз зафиксировать побои, а позже направляемся в районный отдел полиции.

Я стараюсь не наседать, не напоминать девушке о том, что всё это уже было. Буквально пару недель назад.

Иван, её муж, на время меняется, становится послушным, внимательным, вымаливает о прощении, но позже снова начинается непрекращающийся кошмар.

Замкнутый круг.

Волкова молча держит пакет со льдом у виска и периодически всхлипывает.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю, поглядывая на зажатую в трясущейся руке справку из травмпункта.

— Лучше, чем в прошлый раз. Уже знаю, как себя вести, когда Ваня… сердится.

Возмущённо качаю головой и сжимаю зубы покрепче. Хочется многое высказать, но Тася обратилась к нам за помощью, а не за причитаниями и лишними советами.

— Он ведь никогда не изменится, да? — спрашивает отчаянно.

— Я… не знаю, — выдыхаю жалостливо.

— Снова ему поверила, — плачет. — Две недели как по струнке ходил, даже на работу устроился. В соседний супермаркет охранником. С детьми время проводить стал, был ласковым.

— Как всё началось в этот раз?

— Так же, как и в прошлый. Смотрел футбол, пиво пил. Максимка сражался рядом солдатиками, шумел, наверное. Ваня психанул, распинал все игрушки, я заступилась и отхватила за дело.

Раздражённо щёлкаю поворотником и разворачиваю автомобиль, когда вижу пробку впереди.

— За дело? — переспрашиваю, меняя маршрут в навигаторе.

— Ну да. Он так говорит, — со злостью отвечает. — Получила, потому что сама напросилась.

Наша беседа прерывается телефонным звонком, а мы попадаем в очередной затор из машин.

— Извини, — шепчу быстро Тасе, прижимая к уху мобильный. — Да, слушаю.

— Яночка, — звучит встревоженный голос Юлии Сергеевны. — Ты можешь говорить?

— В пробке стою. У вас что-то случилось?

— Богдан пропал.

— Как пропал? — взволнованно озираюсь зачем-то.

— Должен был с утра заехать. Я его ещё вчера попросила. Сейчас телефон недоступен, и помощник ничего не знает.

— Странно, — задумчиво закусываю губу. — Он вечером Маше не позвонил. Я тоже удивилась.

— А что, если с ним несчастье приключилось? — свекровь начинает причитать, а у меня пальчики на ногах поджимаются от ужаса.

— Не переживайте пока, — осекаю стенания. — Я как освобожусь, попробую его найти.

— Сделай одолжение. Спасибо, моя хорошая.

Устало вздыхаю. Убираю телефон на противоскользящий коврик, приклеенный к панели и взволнованно сдавливаю пальцами руль.

— Спасибо Яна, у вас своих дел по горло, а вы со мной опять возитесь, — произносит Тася.

— Это моя работа.

— Вы, наверное, считаете, что я дура, да?

— Нет, — возражаю. — Я думаю, что ты запуталась Тася. А ещё тебе надо подумать о детях.

— Понимаю.

— Мы взрослые, как-то справимся. А вот мальчишки твои… Что они видят хорошего? Чему учатся? Как это на них отразится? — поворачиваюсь. — Жизнь — это не плёнка, не отмотаешь назад, так и здесь, ты делаешь им хуже.

— Я всё это знаю, — со злостью откидывает пакет со льдом на колени. С сожалением смотрю на изуродованное фингалом лицо. — Я плохая мать, плохая жена и человек не очень.

— Ну кто тебе это сказал, Тась? — примирительно беру девушку за руку.

— Сама вижу. Вы вон какая… красивая. Одеты всегда с иголочки. У вас и дети такие же, я уверена. И муж вас любит, такую машину вам купил. Зарплата-то вряд ли большая…