Книга Прививка от невежества, страница 106 – Сергей Анатольевич Соболенко

— Почему? — испугался я.

— Потому, — сказала она, — что папку я борю всегда, а ты меня поборол сегодня два раза.

— Больше не буду, — извинился я.

— А, знаю, — сказала Джисгуль махнув рукой. — Оба вы сильные, притворяетесь. Даже не видите, что я давно уже взрослая.

Дети Азии — одно из самых прекрасных и нежных, что видел я в своей жизни. Дети раскаленной Азии — цветы, выросшие на камнях предгорий и песках пустынь. Дети дикой природы оказались теми детьми, которые даже не могут присниться матерям из черной глотки города.

На поляну вдруг заскочила огромная дворняга и побежала к самому маленькому. Я хотел кинуться наперерез, но было поздно, показалось, что сердце остановилось в груди. Дворняга так усердно лизнула малыша, что чуть не размазала его курносый нос.

— Смотрите, какой хиди (черный — дунг.)? — радостно закричала Джисгуль и, расставив руки, побежала к собаке.

“Все не так”, - в горле появился какой-то ком. Я встал и пошел к дороге.

— Куда, Серега?

— Дела, — я помахал им рукой.

— Если мама спросит, скажи скоро будем.

Я пообещал и пыльной дорогой пошел к дому Учителя. Потом, вдруг вернувшись, снова зашел на поляну.

— Серега, — Джисгуль подбежала ко мне.

— Если сяду здесь в центре, — я указал на место возле красного куста, — и подышу, вы не будете мешать?

— Никто не будет мешать, — удивленно пожала плечами Джисгуль. — Папка всегда дышит и ему никто не мешает.

— Где дышит? — удивился я.

— Да вот как раз тут и дышит, — она показала пальцем на красные кусты.

Мои ноги подкосились, и я опустился на священное место. Дети разбежались, продолжая играть. Через час я брел по пыльной дороге к дому Учителя. Состояние было неописуемое. Наверное, не стоило дышать под кустом, который вобрал в себя силу Патриарха. Но я был счастлив и пьян.

Во дворе Андреевич учил ребят какому-то упражнению, была даже Татьяна. Из всех знакомых мне, не считая только нескольких мастеров, она была самая техничная во всех цигунах и тай-чи, но на этот раз мне не удалось получить удовольствие. Рядом с ней, коряво двигая руками, пытались тоже что-то делать Первоисточник с женой (ее грудь раздражала) и какой-то рыжий незнакомый парень. Поллюция и Федор о чем-то совещались, сидя за столом Федор периодически записывал что-то в тетрадь. Я сел подальше от них, пытаясь понять незнакомую технику, которая сильно отличалась от той, к которой привык. В своей основе все техники имеют единый смысл и, прежде чем делать, необходимо понять, что делаешь.

— Женщина поправляет волосы, — сказал Андреевич и одновременно двумя кистями, внешней стороной, поправил невидимые волосы.

Стало понятно, что это защита сразу от двух боковых ударов.

— Тигр умывается, — снова сказал Андреевич.

Теперь уже по очереди, сперва левой, потом правой кистями с внешней стороны, как бы касаясь к губам, провел руками, — защита от левого и правого удара. Когда Андреевич показывал тигра, он на мгновение становился им. Это было необычное зрелище, можно было даже увидеть женщину, поправляющую волосы, только уж слишком мощную и большую. Потом пошли леопард и птица, которая напоминала огромного пеликана. У Андреевича прекрасно получалась змея — мощный удав, способный, как мне казалось, раздавить что угодно.

Пустынный двор, залитый белым бетоном, из вырезанных в нем окон к дому тянется молодой виноград. Во дворе только Андреевич и ученики, усердно повторяющие за ним движения. Большой двор окружен высокой каменной стеной.