Онлайн книга «Памятка убийцы»
|
– С Еленой Леонардовной мы давно просто дружим. – Поэтому она бескорыстно помчалась вызволять вашего сына из кабинета Брадвина? – сделал вид, что удивился, полковник. – Она порядочный человек, который не терпит полицейский произвол. И почему бы ей не помочь сыну хорошей подруги? – Хорошей? – переспросил Гуров. Озеркина приветливо улыбнулась: – Как друг. Она подняла свой бокал, как викинг: – Вижу, вы настроены поговорить. Может, выпьем? – Предпочту крепкий чай. – Слуги государевы так консервативны, – констатировала Озеркина. – Угощу вас вареньем из желтой малины, которая растет в глубине моего сада. Ольга делает его бесподобно! – Не откажусь. – Гуров занял место в глубоком кресле с лиловыми цветами. – Оленька! – Озеркина сделала знак вошедшей женщине. – Как всегда. «Люди этого круга скорее умрут, чем откажутся от уверенности, что их уровень жизни вечен», – с издевкой подумал Гуров. – Итак. – Озеркина повернулась к нему. – Можете смело приступать к допросу с пристрастием, полковник. Кроме рецепта лучшего в мире варенья, я все скажу. – В вашем доме есть все для семейного уюта. Кроме семьи. Озеркина делано вздохнула: – Прошу вас, полковник! Давайте оставим эти ментовские подколки. – Она ядовито улыбнулась. – Я не владела собой. Схоронила дочь. Мой сын меня ненавидит (это, кстати, более или менее как у всех). Но я понесла наказание перед законом, по-прежнему популярна как писатель для детей, – она махнула рукой в сторону рядов ярких изданий в резном шкафу, – помогаю церкви, черт возьми! Словом, я богата и полна сил. Постороннему человеку не вывести меня из себя скользкими замечаниями о том, как фальшив мой мир. – А родному? Она жадно глотнула виски: – Да нет таких! Ее рука бесцельно щелкнула выключателем булгаковского желтого абажура. «Как предсказуемо», – глядя на него, подумал Гуров. – В общем, не переоценивайте себя, дорогой полковник. Я не открою вам большую ложь только потому, что вы пару раз потрепали мне перья, поймав на малой. – Тогда давайте сразу перейдем к подробному обсуждению большой лжи? – Так самонадеянно, что я почти согласилась. – Она закинула ногу на ногу. – Но Ольга уже несет нам чай с вареньем, которое я так расхвалила. Давайте насладимся совершенством без суеты. * * * – Господи, я снова здесь! Ну, за что ты так со мной? – всхлипнул Олег Назаров, обводя взглядом окружившие его мутный чан с заспиртованной головой преступника, казненного больше ста лет назад, досочку с полуистлевшими сиамскими близнецами, рядок скелетов, уютно усевшихся на крышках медицинских шкафов, пожелтевшие черепа в сморщенной коже и колбы с обугленными останками погорельцев. Почетное место занимала кокарда с фуражки генерала, убитого молнией на плацу в грозу. В сей трагический момент генерал был как раз занят тем, что читал перед взводом солдат лекцию о том, как опасно находиться на плацу в грозу. На кафедре судебной медицины имени профессора Райского в Саратовском государственном медицинском университете имени В. И. Разумовского уверенно царила вечность и настроение memento mortis. Иногда Олегу казалось, что именно оно заставляет Лилю, ее сестру, их учителей и коллег действовать быстро. Все они жили так же смело, как отделяли кожу и мышцы, кололи кости, разрезали органы и хрящи, пилили черепа, извлекали головной мозг. Человеческое тело было для них подобно глиняному горшку, на котором они высекали прямые горизонтальные и вертикальные линии, отделяя, подобно Богу, поверхность земли от бушевавших над ней дождей и гроз. Сплетали из монотонных волнистых линий артерии жизни – реки, моря и озера. Испещряли кругами, крестами и зигзагами, следуя за ходом разрушающего времени и вечного солнца. Покрывали меандровыми линиями, чтобы показать непостоянство жизни, ее трагический, давящий излом. |