Книга Памятка убийцы, страница 91 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Только то, что сестра его покончила с собой несколько месяцев назад. Сестра была моделью, очень известной, а оказалась алкоголичкой, в пике ушла такое, что вся светская хроника пестрела статьями о ее выходах. У нее была фамилия по первому мужу. А потом кто-то очень добрый слил в сеть информацию, что брат – убийца, его выставили чуть ли не сумасшедшим и что это у них генетическое. Потом, как она бросилась с крыши дома, двадцать восемь этажей, вся информация пропала. Даже собственную смерть она обставила как какое-то шоу, – задумчиво добавил Илья. – Фотографий было много, и видео даже. Я их помню.

– Скинь на телефон, – попросил Гуров и, заметив небольшой «карман» на трассе, притормозил, чтобы посмотреть. Он пытался найти сходство и понять, как судьба близнецов оказалась такой… тяжелой и страшной.

Девушка в алом платье с длинным подолом лежала на машине, на которую она упала с крыши. Гуров пролистал статьи и удивился тому, что каким-то образом в сеть все-таки просочился снимок мертвой модели. Писали, что у нее не было ни одной целой кости, но в мгновение после смерти фотограф поймал удивительную красоту и безмятежность. Казалось, Елена, сестра Игоря, просто позирует, лежа в своем алом платье на искусственно помятой машине.

Лев присмотрелся к необычным кудрявым волосам девушки и к тонким чертам лица, которые были ему знакомы.

А потом выругался и быстро набрал номер напарника. Вот теперь все встало на свои места.

Но до Москвы еще не меньше двух часов пути, даже если он будет гнать, нарушая правила.

– Да? Нашел что-то? – Крячко взял трубку так же, как обычно брал сам Гуров, когда ждал срочного звонка, после первого гудка. Значит, держал телефон под рукой.

– Звони Чегеваркиной, скорее всего, она у нас следующая жертва, и отправляй группу на квартиру Пономаревой и желательно на работу. Пусть пока просто задержат до выяснения обстоятельств.

– Уже. Я только что получил от Ильи запись того, что Беляева развелась с мужем и вернула девичью фамилию. Пономарева.

– И всю жизнь она искала лекарство от диабета, а значит, очень хорошо знала, как убить с помощью инсулина.

Крячко сказал, что ждет Гурова, и отключился. Полковник понимал, что ему придется нарушить правила дорожного движения, но другого выхода сейчас не было.

Чегеваркина позвонила именно в тот момент, когда Гуров фактически влетел в кабинет.

За это время опергруппа побывала на квартире Пономаревой и в Пушкинском музее, но Екатерины нигде не было. Мужа ее тоже найти не смогли. Мобильные телефоны обоих лежали в квартире.

Городские рабочие телефоны не отвечали. Сотрудники сказали, что Чегеваркина и Пономарева уехали на совещание, но куда именно, никто не знает, так как они не всегда ставили в известность о своих поездках коллег.

Тем более что на сегодня было запланировано несколько совещаний у спонсоров, а на таких мероприятиях обе дамы обычно не брали трубки. Боялись, что это может отвлечь важных людей, видимо.

– Добрый день, полковник, – устало сказала Чегеваркина по телефону. Голос Марии было практически не узнать. Гуров сразу поставил мобильник на громкую связь.

– Что случилось и где вы? В музее наши оперативники, – насторожился полковник.

– Вы были правы, меня действительно пытались убить. Мы в переговорной. Вернее, я. Переговоры выдались немного… сложноватыми, – и снова можно было восхититься внутренней силой Чегеваркиной. По голосу было слышно, что женщина усмехнулась.